Прыжок в бездну - [12]

– Лал. Как настроение? – Даргел сжал мою ладонь в своей. – Ты выглядишь…

– Чудесно?

– Необычно, – фыркнула Мелори.

– Да, это именно то, что я хотел сказать.

– Надеюсь, необычно – это хорошо? – Я улыбнулась. – Мел, я украду твоего парня ненадолго.

– Вернуть не забудь, он мне еще пригодится.

– Спасибо, что отвели мне роль робота-уборщика, – шутливо отозвался Даргел, но тут же взял меня под руку и увел в сторону. Ближе к фуршетному столу, рядом с которым пока почти никого не было. – Лал? Все в порядке?

Я хотела ему солгать. Точно так же, как солгала отцу, – это было даже несложно, точно так же, как улыбалась Торну. Вместо этого покачала головой.

– Вы снова поссорились? – Брат нахмурился.

– Нет.

– Тогда что?

– Мы так и не помирились. Точнее, мы даже не ссорились, я просто не представляю, как это назвать. Когда Торн со мной, мы общаемся, но он по-прежнему держит дистанцию. То есть… я вроде как есть, а вроде как… Я покачала головой: – Забудь.

– Забыть? – Даргел вгляделся в мое лицо. – Я не хочу ничего забывать. Что происходит, Лал? Чем я могу тебе помочь?

Помочь себе могу только я сама.

– Просто постарайся меня не слишком сильно ненавидеть, ладно?

– Что?

Вместо ответа я порывисто его обняла, а потом отступила в сторону. Даргел попытался меня задержать, но я отняла руку, к нам приблизился кто-то из гостей и обратился к нему. Я же быстро влилась в толпу, улыбаясь так же, как улыбалась гостям при встрече. Торн беседовал с отцом, и, когда я приблизилась, они оба одновременно повернулись ко мне.

Как раз в тот момент, когда музыка стихла и на сцену снова вышел конферансье.

– Совсем скоро мы будем поздравлять друг друга с новым началом, но прежде чем это случится, мы бы хотели сделать одно объявление. Которое, несомненно, тоже станет новым началом. – Конферансье выдержал паузу и произнес: – Приглашаем! Ферн Ландерстерг, ферна Хэдфенгер!

Нас тоже встречали аплодисментами, под которые сердце подскочило к горлу и, по ощущениям, там и осталось. Я шла к сцене, испытывая желание развернуться и бежать как можно дальше, но этого не видел никто. Для всех я просто улыбалась, и все улыбались, единственное встревоженное лицо – почему-то у самой сцены я выцепила его, Даргел смотрел на меня в упор – принадлежало моему брату. Но так и должно было быть, он знал чуть больше, чем все остальные.

По лестнице я поднималась, считая ступеньки. Их было четыре, и каждый шаг повторял удар моего сердца.

Странное дело, еще совсем недавно зал расплывался у меня перед глазами, а сейчас, кажется, я могла разглядеть каждую черточку каждого лица, развернутого к нам. Конферансье протянул микрофон Торну, но я перехватила его в считаные секунды.

Перехватила и поднесла к губам.

– Как уже было объявлено, – произнесла, глядя в зал, – у нас есть очень важная новость. Возможно, это не совсем то, что вы хотели услышать, но…

Я поняла, что, если не скажу этого сейчас, не скажу никогда.

– В свете сложившихся обстоятельств мы решили, что слишком поторопились. Помолвка расторгается. Мы расстаемся.

Это было как шагнуть в пропасть, а дальше все стало не важным.

И взорвавшийся множеством голосов зал, и растерянность на лицах, понемногу сменяющаяся осознанием. И вспышки, и суета видеоператоров. И даже кольцо, которое я все-таки стянула и вложила в ладонь Торна.

От которой мгновенно повеяло жутким холодом. Я увидела только искрящийся иней, впитывающийся в его кожу, когда услышала глухой хлопок. Наверное, только я его и услышала, потому что из-за шума в зале расслышать что-то было достаточно сложно. Этот хлопок, источник которого я поняла не сразу, раздался совсем рядом. Я снова перевела взгляд на его ладонь и увидела, что от драгоценного камня, который не способен разрушить даже лазер, осталась похожая на ледяные осколки крошка.

– Одна из причин нашего расставания – отъезд семьи Хэдфенгер из Ферверна. Юргарн Хэдфенгер не сможет приступить к исполнению своих обязанностей, нам предстоят новые выборы. С формальностями на сегодня покончено, предлагаю всем наслаждаться праздником.

Торн говорил без микрофона, это я осознала, когда поняла, что все еще сжимаю его в руке. Так же, как он сжимал в руке превратившееся в крошку кольцо. Но если после моего заявления в зале стало шумно, то после его воцарилась абсолютная, безоговорочная тишина. Словно его голос просто выключил остальные даже без усиления. Усиливать, по сути, не было необходимости: даже вспышки прекратились, время будто замерло.

За эти мгновения я успела осознать, что он сказал. Как раз вовремя, потому что побелевший до состояния только что выпавшего снега конферансье взял у меня микрофон и профессионально бодрым голосом произнес:

– До нового года осталось пятнадцать минут! Мы…

Он что-то там еще говорил, совершенно точно не в соответствии со сценарием, но вряд ли его кто-то слушал. Торн взял меня под руку – в точности с тем же выражением лица, с которым мы поднялись на эту сцену, по лестнице мы спустились вместе.

– Чудесного вечера, Лаура, – произнес он, глядя мне в глаза.

А после развернулся и направился к дверям. Холод, обрушившийся на меня, едва ли был слабее смысла сказанных им слов и сейчас, и на сцене.