Прыгалка - [43]

— Он же старый, как деревенский умывальник. И связи с Интернетом нет. Даже модем потерялся…

— Не надо связи. Гнездо для приставок есть?.. Я дам флешку с девичьими портретами. Посиди, повыбирай на досуге. Надо все-таки довести произведение античного искусства до кондиции…

Марко не спорил.

Когда они с Икирой шагали к дому, их догнали Пиксель и Топка. Вёрткий Пиксель (было в нем что-то обезьянье) пританцовывал. Обстоятельный Топка вёл себя сдержанно. Однако обоих волновал один вопрос:

— Марко, можно ещё посмотреть на Прыгалку?

Все и не заметили, как имя Прыгалка приклеилось к терракотовой девочке.

— Да на здоровье… А что, на экране разве не насмотрелись?

— Надо «живьём»… Есть идея…

Марко не стал допытываться, что за идея. Привёл художников к себе в «хижину».

— Вот…

Прыгалка привычно покачалась на резиновой трубке.

— Она, вот такая, пожалуй, не хуже, чем у Пека… — вполголоса заметил Топка. — Есть в ней эта… завершённость.

И Марко подумал, что в Топкиных словах правда.

То, что сделал Пек на экране, оказалось замечательно. Здорово! Но… все-таки это походило на искусственное прихорашивание. Можно смастерить совершенно натуральные с виду протезы, только они все равно не будут живыми. И Марко стало жаль Прыгалку. Захотелось даже погладить мизинцем по локотку, но при ребятах не стал.

Икира постоял перед Прыгалкой, потрогал своё ожерелье-джольчик и согласился с Топкой:

— Да, она как совсем целая… Только…

— Только что? — быстро спросил Пиксель (чуткая творческая натура).

Икира оглядел всех.

— По-моему, надо сделать ей скакалку.

Все разом поняли, как Икира прав. Конечно же! Ведь скакалка — не протез, не замена живых рук и ног. Она — сама по себе! И в то же время она с девочкой. Чтобы та не забывала, как прыгала с подружками две тысячи лет назад!..

Топка был в грубой, похожей на мешковину, безрукавке. Он выдернул из растрёпанного подола суровую нитку. Продёрнул сквозь кулачок Прыгалки. Завязал узелок, чтобы нитка не выскользнула. Сделал широкий изгиб, другой конец привязал к руке с отбитой кистью, пониже локтя. Марко схватил с гвоздя ножницы, обрезал у нитки лишние концы.

Теперь нитка-скакалка спускалась от рук девочки на пластмассовую подставку плавным полукругом. А в фигурке Прыгалки ощущалось желание взлететь.

Икира смотрел без улыбки. Наклонил голову к одному плечу, к другому. И наконец, решил:

— Вот сейчас все-все как надо.

У Марко, Пикселя и Топки стало хорошо на душе. Потому что в самом деле — все как надо. Икира никогда не врал…

ПИГМАЛИОН

Пиксель и Топка в самом деле пришли к Марко с идеей. Ещё немного полюбовались Прыгалкой и заговорили:

— Ей нужна другая подставка. Ну что это за подпорка из пластмассы, смотреть даже тошно, будто Аполлона поставили на ящик из-под мыла, так не бывает нигде на свете… — это Пиксель.

— Негармонично, — поддержал друга Топка.

— Что предлагаете? — весело спросил Марко.

— Мы предлагаем, чтобы скульптура вписалась в естественную окружающую среду, которая была вокруг неё, когда она была у себя в обстановке, характерной для эллинской культуры, и… — зачастил опять Пиксель.

— Надо поставить девочку на площадь, — сказал Топка. И затем изложил творческие планы коротко.

Весной, когда они с Марко ходили в «планетарий», то есть в комнатку с телескопом, чтобы полюбоваться на светила, вездесущий Пиксель сделал находку. На одной из полок он увидел дюжину коробок с пластилином для занятий в младших классах. Лежали коробки здесь, наверно, лет десять. Потому что пластилин окаменел. Однако Топка и Пиксель рассудили, что бруски нетрудно будет разогреть и размять.

Можно было просто-напросто спереть коробки, никто бы не заметил. Но воспитанные в благородных традициях искусства, Пиксель и Топка не пошли на это. А пошли к директору.

— Зачем вам такое задубелое сырье? — удивился Юрий Юрьевич.

— Мы слепим каких-нибудь рыцарей или динозавров, или космических пришельцев, — зачастил Пиксель, — и можно будет устроить выставку, и…

— Для скульптурного творчества, — разъяснил Топка.

— Берите и творите, — решил директор.

Сразу творить они не стали. Как-то руки не доходили и не было чёткой мысли: что же такое вылепить. А вот сейчас…

— Мы выложим из пластилина площадь, узорчатую, — объяснил Пиксель. — Получится, будто в древнем городе. И Прыгалка будет стоять на ней. Будто большая скульптура, которая сохранилась там с древних времён. Ну, не совсем сохранилась, но все равно она для всех любимая и…

— Пусть это все будет у тебя на столе, — сказал Топка. — А все, кто хочет, пусть приходят и смотрят…

Что и говорить, идея была достойная настоящих мастеров.

— Ребята, вы гении…

Марко сразу прочувствовал, что на такой площади разбитость скульптуры не станет казаться недостатком. Не будет в ней никакой ущербности! Мол, время и всякие стихии прокатились по городу, оставили свои следы, но красота все равно оказалась сильнее.

Обрадованные похвалой Топка и Пиксель отправились к себе, разминать пластилин. А Марко притащил к себе в хижину дребезжащий компьютер — под негодующие вопли сестрицы («Таскаешь туда-сюда, он совсем рассыплется, а мне надо готовить ответы но биологическому практикуму!») Конечно, можно было разглядывать записанные на флешку девчоночьи портреты прямо в комнате. Но ведь Женька тут же полезет с комментариями. И решит, чего доброго, что брата интересуют не просто девицы, а «девицы без лишней одежды». А ему нужны были только лица…