Прыг-скок-кувырок, или Мысли о свадьбе - [20]

– Все еще поверить не могу, что ты не помнишь, как орала на ту старушенцию на стоянке. Такому цены нет! – шепчет у меня за спиной Дрю, когда мы заходим в банкетный кабинет, где Картер с родителями о чем-то говорят с официантом.

– Я так рада, что сразу после этого скачала ей в мобильник тот шлягер, – говорит Дженни Дрю. А он ей в ответ:

– Гениальный ход, слов нет.

Закатываю глаза и пытаюсь не брать в голову события прошлой ночи, которыми Дрю с Дженни потчуют меня всю дорогу. Кое-что лучше оставить забытым навсегда – или затерять в пьяном тумане, о котором ни одна живая душа больше говорить не должна.

Мы заходим в кабинет, Картер оборачивается, и наши взгляды встречаются. И у меня вдруг пропадает желание прибить идущую за мной парочку. Все мгновенно забывается, когда я смотрю на него.

У меня получится. Родители меня любят.

Извинившись, он оставляет говорящих и спешит к нам, подхватывает Гэвина на руки и осыпает его лицо поцелуями. Потянувшись, хватает меня за руку, притягивает к себе и мягко целует в губы.

– М‑м‑м‑м‑м. Больше совсем нет привкуса рвоты и безумства, – шепчет он с ухмылкой, отводя лицо от моего.

– Напомни мне никогда больше не звонить тебе в пьяном виде и не напрашиваться на интим, – отвечаю с наигранным раздражением.

– Будь спок, – говорит он, поворачиваясь и подталкивая меня к родителям. – Если ты так представляешь себе напрашивание на интим, то я больше никогда не стану отвечать на твой звонок в два ночи из кухни, когда ты идешь оттуда по коридору в спальню. Мой член больше не перенесет такого отторжения. Или, лучше сказать, протяжения?

Позади нас захихикали Дрю и Дженни.

– Ладно, а теперь вы оба выкиньте все это из головы. Мы больше никогда, повторяю, никогда не говорим о том, что случилось прошлой ночью. Нам всем надо сделать вид, будто ничего этого не происходило, – настоятельно выговариваю я, а Картер обвивает меня рукой за талию и подкидывает сидящего на другой руке Гэвина повыше.

– Ага, кстати, – мямлит Дрю. – Может, захочешь «Фейсбук» проверить, когда улучишь свободную минутку?

У меня челюсть отпала, я стояла и пошевелиться не могла, только тупо смотрела в спину Дрю, который, оттолкнув нас, тащил за собой Дженни приветствовать Мэйдлин и Чарльза и лез обниматься с ними. С трудом уделяю внимание тому, как Дрю знакомит их с Дженни. Не успеваю опомниться, как взгляды всех устремляются на нас с Гэвином.

– Поздоровайся с дедушкой и бабушкой, Гэвин, – подсказывает сыну Картер.

– Привет. Я – Гэвин. Когда мне будет десять лет, я смогу пить пиво и косить газон, – извещает тот с улыбкой.

Ничего похожего на маленького избавителя от неловкости.

– Ну, разве это не мило, – произносит Мэйдлин голосом, ясно утверждающим все, что угодно, кроме этого.

– Приятно наконец-то свидеться с вами, Кларисса, – рассеянно произносит Чарльз, не сводя глаз с задницы Дженни, наклонившейся подобрать выпавший из рук тюбик губной помады.

– Пап, это Клэр, – негромко напоминает ему Картер, бросая на меня извиняющийся взгляд.

Нас с Гэвином вовлекают в неучтивые объятия и чмокания в воздухе, а потому я только на то и способна, чтобы припоминать, что я могла выложить, а может, и не выложить в «Фейсбуке». Тот факт, что я вполне убедилась: мать Картера возненавидела меня, едва увидев, а его отец слишком увлекся вожделенным оглядыванием прелестей моей подруги, чтобы запомнить мое имя, даже не затронул ни единого моего нерва. Если я и выложила в «Фейсбуке» фото своих сисей, то все равно сброшусь с моста, а потому их суждения на сей счет значения иметь не будут.

В нормальных обстоятельствах я признаю, кто я такая. Мне нравится шалить и безумствовать время от времени, и когда такое случается, то обычно связано со спиртным. Я не сажусь пьяной за руль, не трачу деньги на выпивку и наркотики. Не транжирю полученную зарплату на то, чтобы забить всю тележку в супермаркете бутылками виски, как Николас Кейдж в «Покидая Лас-Вегас»[31], и иногда о моих шалостях «Фейсбук» извещают либо моя же собственная глупость, либо глупость моих друзей. Как правило, стыдного в том бывает лишь чуть-чуть, и мы потешаемся еще не один месяц. Зато вот несколько дней назад в припадке безумия я решила направить предложение задружиться в «Фейсбуке» матери Картера и еще нескольким членам его семейства. Сказать правду, как только я приближаюсь к социальной сети, всякий раз кто-то должен надзирать за мной, то есть некий вполне реальный человек, чьей единственной заботой будет сидеть рядом со мной и приговаривать что-то вроде: «НЕ НАДО выкладывать этого», «Вам надо серьезно отнестись к тому, чтобы снять свой ярлык с той фотографии», «Нет, «елда» не рифмуется с «вкуснота», а вы, когда пьяны, не так-то сильны в поэзии, сколько бы вас ни уверяли в обратном», «В голове у вас этот коммент сложился куда лучше, чем он будет восприниматься под ее фото. И уж, во всяком случае, «блять хуесосусчая» пишется совсем не так».

Несколько минут шел разговор ни о чем, по завершении которого Мэйдлин с Чарльзом заманили к себе Гэвина и принялись портить его, позволяя заказывать все, что он ни пожелает из меню, даже если это пять разных десертов. Картер встал у меня за спиной и обхватил руками за талию. Я обратила взгляд на Дрю и только что не завизжала на него: