Прямой эфир - [27]

– Спасибо, коллеги! – чуть не бросился обниматься Баир, замредактора «Вечерки». – Огромный вам респект за фотографии! Спасли буквально! С меня пиво. Будешь, Стас?

Андреев кивнул. После тягостного зрелища в подъезде и напряженного разговора с Корневым, чуть-чуть расслабиться очень хотелось.

– Ну, как впечатления? – спросил Баир Касумов, водружая несколько пластиковых стаканов с пивом на столик в первой попавшейся забегаловке.

– Не по себе, – признался Стас. – Я же с ним знаком был, интервью брал, здоровались. А тут на тебе – лежит труп в лифте.

Мутные нехорошие слухи о покойном Журавлеве ходили в коридорах областной власти всегда. Поговаривали, что он чуть ли не главный коррупционер в окружении «деда», и удивлялись, как «дед» вообще его до сих пор терпит. И даже намекали, что может быть, у Журавлева есть что-то на Захарова, и губернатор не может от него так просто избавиться. Но такая уж должность – управделами – завязанная на большие материальные ценности. Завистников хватает, наверное, у любого управделами в любом регионе. А фактов подтверждающих нечистоплотность Журавлева не появлялось никогда.

Как не было и признаков опалы со стороны «деда». На всех статусных мероприятиях Журавлев маячил в свите губернатора. И даже недавнюю отставку Журавлева никто не воспринял всерьез. Считалось, что Максим Николаевич «откомандирован» губернатором организовать материальное обеспечение предстоящих выборов. Чтобы иметь развязанные руки, удобнее было официально не являться работником администрации. И то, что его кресло оставалось вакантным, а делами управлял один из замов, считалось косвенным подтверждением временного отсутствия Журавлева во власти.

– Кто на такого человека мог руку поднять? – спросил Стас коллегу, моментально осилившего уже полкружки жидкого светлого пива.

– Такой вопрос лучше не задавать даже самому себе! Надеюсь, в этой пивнушке не водится прослушки?.. – усмехнулся газетчик, и демонстративно оглянулся по сторонам. – Я так представляю, что Журавлев у «дедушки» держал черную выборную кассу. Ты же сам знаешь, что в белую, через избирательный фонд на выборах проходит едва ли треть денег. И вот покойный Максим Николаевич собирал пожертвования с бизнеса, готового поддержать губернатора, а дальше направлял куда надо. Был главным разводилой по деньгам. Какие там давали суммы, и, сколько он отстегивал себе на карман, я знать не хочу. И тебе, кстати, выяснять не советую.

– Так что? Его убили за то, что украл из фонда? – спросил Стас.

– Ты совсем, что ли, не врубаешься?! – возмущенно поперхнулся пивом Баир. – Выборы заксобрания начинаются, а после них губернатору положено президента о переназначении просить. И под самые выборы грохнули «дедушкиного» разводящего по черной кассе! За оставшееся время Захарову найти такого же доверенного человека будет невозможно. Это его ослабит. Так что его могли убрать те, кто хочет не дать губернатору выбрать «карманное» заксобрание. А может быть, и абсолютно противоположная версия. Под выборы на Журавлева уголовное дело завели. Он же знал столько, что мама не горюй. И если бы «запел», вокруг «деда» много голов полетело бы. Возможно, его свои уже боялись… – газетчик залпом допил пиво и с видимым удовольствием смахнул с губ пивную пену. – Поздравляю тебя со стартовым выстрелом выборов, старик! Теперь нам, журналюгам, работы будет, хоть отбавляй. Все только начинается! Вот такое мы говно, и ничего святого! – закончил он весело и поучительно.

Газетчик уже собрался щедро прихлебнуть пива из второго пластикового стакана, но в последний момент спохватился.

– Постой, Стас! Ты что ли собираешься об этом по телевизору рассказывать? И не страшно ввязываться? Очень не советую. Дела у нас серьезные закручиваются, раз такое начало.

То, что может быть опасно, Андреев уже и сам осознал. Хотелось и дальше просто сидеть в кафе и пить свежее пиво, не хотелось возвращаться в редакцию к «расстрельной» теме. Перед глазами все еще лежал труп управделами, с выпученным, оголенным животом. Андреев знал, что долго не сможет выкинуть эту жуткую картинку из памяти.

Но когда Стас добрался до своей редакции, первое же, что он увидел там, еще сильнее испортило настроение. Настя Миронова, присев на стол, с улыбкой причесывала волосы на макушке своему Игорю, который старательно работал за компьютером, сочиняя текст к сюжету об убийстве. Настя по-прежнему демонстративно обожала своего Игоря. Заметив Стаса, она даже словно с тайным вызовом, невзначай наклонилась к своему парню, и звонко чмокнула его в макушку.

Оставалось убеждать себя, что Настя вовсе не красавица. Если бы только не лукавый взгляд черных глаз! Как мгновенно он становится упрямым и вызывающим – эта девица каждую секунду готова пуститься на любую озорную каверзу, лишь бы снова испытать захватывающий молодой восторг. Такая юная бестия способна вскружить голову любому мужчине еще не расставшемуся с остатками воображения. В нее несложно было влюбиться. И в нее не стыдно было влюбиться. Поэтому особенно важно было – ни в коем случае в нее не влюбляться.

Как назло, стол Андреева располагался так, чтобы шеф-редактор мог видеть весь корреспондентский зал, и все, что там происходит. И то, как воркует эта «сладкая парочка», постоянно происходило у Стаса на глазах. Оставалось твердить себе, что хоть это зрелище и вызывает досаду, но идет на пользу. Помогает не тешить себя иллюзиями.