Прямое попадание - [33]
Классе в десятом произошло то, что рано или поздно должно было произойти в отношениях между Андреем и Ларисой. Случилось это не так, как, возможно, мечтал каждый из них, не в тех декорациях - на даче у одноклассника, но - сделанного не вернуть. И если Лариса быстро освоилась со своим новым статусом не девушки, а женщины, то Назаров просто голову потерял, так его тянуло к ней, так раздражали все, кто мог появиться рядом с ней, кто подходил, кто говорил с ней. И ее поведение тоже изменилось.
Вставала впереди него в очереди в буфет, не говоря ни слова, оборачивалась к нему с выражением продолжать только что прерванный разговор, но смотрела в сторону столиков, где сидели подруги. Эти ее чертовы товарки, из других классов, в основном из одиннадцатых, - они шли сдвоенным выпуском, - спелые, томные, издевательством выглядели на них коричневые школьные фартуки, у каждой сшитый на особый манер, с накрашенными ресницами, в дорогих, модных сапогах, с ярким маникюром, только что не курили прямо здесь, в школьном буфете. Наблюдали. Он, конечно, платил за пирожки с кофе, а сам томительно ждал звонка на урок. Не тянул он развлекать эту гоп-компанию. О чем с ними говорить, что их интересует, не знал. Вдвоем с Ларисой говорить им было некогда, наоборот, времени всегда не хватало - в течение нескольких безумных мгновений - на самом-то деле часов, когда чаще хлопали двери лифта: вот-вот должны прийти с работы родители ее или его, в зависимости от того, в чьей квартире встреча происходила.
Стала груба и капризна. Своих взбрыкиваний стыдилась, звонила вдруг поздно вечером, якобы просто так. Он с ума сходил от обладания ее девичьим телом, она только не смеялась над его сентиментальностью, житейской неопытностью. Заставила пригласить себя в модное, недавно заработавшее кафе на Маросейке, где его чуть не убили в туалете, еле хватило денег рассчитаться, в такси она швырнула ему пятерку, при этом громко, показалось - зло щелкнув модной дорогой сумочкой. (Тряпки доставала только импортные, обменивала, продавала, крутила с продавщицами из ближайшего комиссионного магазина, у нее всегда были деньги - объект дополнительной ревности.) Не веря себе, он догадывался, что она играет, к чему-то готовит, тренирует себя на нем, но был бессилен додумать дальше и ходил с ней, за ней, к ней в состоянии легкой невменяемости. Занимал деньги у ребят, их родителей, таскал книги из отцовской библиотеки в букинистический... И вдруг обвал, пропасть - она среди бела дня не пускает его в свою пустую квартиру. Повода для такой немилости он не давал. В чем дело? Непонятно. Дверь не хочет открыть, объясниться. Зрением ослепленного первой любовью самца он видит за дверью насмешливую ухмылку соперника и чуть не прыгает в лестничный пролет ее старого дома в тихом московском переулке, недалеко от школы.
Следующий месяц он допоздна шатался с ребятами по переулкам, пил портвейн, звонил из автоматов, выпрашивая монетки у шарахающихся прохожих. "Разговор" сводился к обоюдному молчанию - она клала трубку, он набирал номер, она трубку поднимала и тут же опускала. Часами толокся у ее подъезда, надеясь определить, выследить, набить морду сопернику... Так и не узнал, был ли он на самом деле.
Окончательно расстались уже после экзаменов, когда получили аттестат. Он днем забежал к ней.
Ходила в красных кружевных трусиках по комнате, искала лифчик. Раздевались, понятно, в страстном порыве, не проронив ни звука, яростно освобождаясь от чертова тряпья... Как фигуру преображают все эти женские причиндалы - вот трусики делят ее на две соблазнительные доли - талия точеная, спина гладкая, глубокая впадина, сильные ноги... ох, бабы...
- Андрей, а помнишь "подполье"?
- Конечно, Женька Ергаков в роли Ильича... Интересно, учителя знали?
- Они все знали.
Ты смотри, оказывается, лифчик застегивается спереди, правильно, как просто и удобно. Все в кружавчиках, бретельки тоненькие, спереди ткани никакой, все продумано, чтобы незаметно было, дескать, грудь открыта, любуйтесь.
- Ты чего разлегся-то? Сейчас мать придет. Она всегда к половине шестого...
- Так рано?
- У нее вуз. К восьми мотается каждый день - в шесть встает. Я бы, наверное, повесилась - каждый день в шесть, зарядку делает, обед готовит и пилит в институт.
- Чего ты вдруг про "фракцию" вспомнила? Чего они знали?
- Все... - Огладила бока перед зеркалом. Любуется, бог ты мой, - все на месте в ее ощущении жизни, полная гармония, в постели ублажили вдоль и поперек, тряпки импортные, новые, тело белое, гладкое, лицо чистое, мужикам нравится - не то слово, она это знает по их реакции. Рассказывала, смеялась, то фотограф, то скульптор - постоянно визитки суют, куда-то приглашают, обещают...
- Откуда они все могли знать? - Подумал: пора одеваться. Кончен бал.Лариск, ты как Глазков тогда, в подъезде, после ленинского дня рождения: Паша и Ольга все знали.
- Знали... Кто от "подполья" был членом бюро комсомола школы? - Как мини надела, все внимание смещено на ноги, - ноги что надо, хотя, конечно, могли быть и чуток длиннее, прав был Пушкин, который Александр Сергеевич, понимал толк в экстерьере.
Что может быть хуже, чем быть 39-летней одинокой женщиной? Это быть 39-летней РАЗВЕДЕННОЙ женщиной… Настоящая фанатка постоянного личного роста, рассчитывающая всегда только на себя, Дейзи Доули… разводится! Брак, который был спасением от тоски любовных переживаний, от контактов с надоевшими друзьями-неудачниками, от одиноких субботних ночей, внезапно лопнул. Добро пожаловать, Дейзи, в Мир ожидания и обретения новой любви! Книга Анны Пастернак — блистательное продолжение популярнейших «Дневник Бриджит Джонс» и «Секс в большом городе».
Знакомьтесь, Рик Гутьеррес по прозвищу Кошачий король. У него есть свой канал на youtube, где он выкладывает смешные видео с котиками. В день шестнадцатилетия Рика бросает девушка, и он вдруг понимает, что в реальной жизни он вовсе не король, а самый обыкновенный парень, который не любит покидать свою комнату и обожает сериалы и видеоигры. Рик решает во что бы то ни стало изменить свою жизнь и записывается на уроки сальсы. Где встречает очаровательную пуэрториканку Ану и влюбляется по уши. Рик приглашает ее отправиться на Кубу, чтобы поучиться танцевать сальсу и поучаствовать в конкурсе.
Книга современного итальянского писателя Роберто Котронео (род. в 1961 г.) «Presto con fuoco» вышла в свет в 1995 г. и по праву была признана в Италии бестселлером года. За занимательным сюжетом с почти детективными ситуациями, за интересными и выразительными характеристиками действующих лиц, среди которых Фридерик Шопен, Жорж Санд, Эжен Делакруа, Артур Рубинштейн, Глен Гульд, встает тема непростых взаимоотношений художника с миром и великого одиночества гения.
Июнь 1957 года. В одном из штатов американского Юга молодой чернокожий фермер Такер Калибан неожиданно для всех убивает свою лошадь, посыпает солью свои поля, сжигает дом и с женой и детьми устремляется на север страны. Его поступок становится причиной массового исхода всего чернокожего населения штата. Внезапно из-за одного человека рушится целый миропорядок.«Другой барабанщик», впервые изданный в 1962 году, спустя несколько десятилетий после публикации возвышается, как уникальный триумф сатиры и духа борьбы.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.