Пруд - [2]
На дне тоже кишмя кишит жизнь. Создания, лишенные мозга и органов чувств, злобные и прожорливые, вырастают во тьме, словно искусно возделанные цветы. Существа, состоящие из одного лишь желудочка, скользят по воде, будто прозрачные эльфы. Мшанки, гидры, амебы, кругоресничные инфузории, инфузории-трубачи, инфузории-туфельки, коловратки и существа, им подобные, при крайней примитивности природы своей, наделены совершеннейшей формой и редчайшими рисунками.
Жизнь, как известно, зародилась в воде. Наше прошлое — в мире тины и ила. Путь к разуму, свету был долгим и трудным. Мир водоемов нужно изучать и знать. Он часть общей жизни природы. Он отражает наше небо.
Саламандры>[2] выползли из воды осенью. В пруду остались зеленые лягушки, которые теперь преспокойно спят, зарывшись в ил. Тем временем саламандры никому неведомыми путями проникли в подвалы, погреба и другие укромные уголки человеческого жилья. Считается, что такое путешествие под силу только молодым саламандрам, что старые обычно зимуют в воде. Но это не совсем верно. Зимой взрослые особи во множестве встречаются в домах. Как они попадают сюда — неизвестно, но скорее всего через щели и трубы; их можно найти сейчас в самых невероятных местах. Многие саламандры так из них и не выбираются — высыхают за зиму и погибают.
Саламандры, по всей вероятности, не спят. Стоит посветить на них фонариком, как они тотчас же отползают в темноту. Дотронешься — иногда слышишь звук, очень громкий, похожий на кваканье. Интересно, слышали ли вы это «кваканье» и когда?
В Дании саламандры бывают двух видов: крупные и мелкие; и те, и другие встречаются одинаково часто. Не знаю уж, почему, но в моем пруду водятся только крупные. Летом, отъевшись на улитках, саламандры выглядят несколько иначе, чем зимой. Теперь они — плоские и черные, украшающий самцов гребень исчез и потому трудно различать их пол.
Этих скользящих хвостатых земноводных называют, как и сказочных духов огня, саламандрами. В прежнее время люди наивно верили, что они не горят в огне и отлично себя чувствуют на раскаленных углях. Плиний Старший>[3], способствовавший распространению многих суеверий и нелепостей, также утверждал, будто «холодные» животные гасят огонь, едва прикоснувшись к нему. Сам Плиний, «прикоснувшись» к Везувию при его извержении в 79 году, погиб. Но, так или иначе, эти хвостатые земноводные необычайно живучи. Они, например, способны по полгода голодать, не погибают, даже вмерзнув в лед; лишь в зимний период в теплых и сухих местах они гибнут от недостатка влаги.
Весною выжившие саламандры вновь трогаются в путь, к воде. Совершенно невозможно постигнуть, как эти истощенные, голодные создания выбираются на свет по лестницам, трубам, стенам, бакам. И все же в апреле они уже в воде — скользкие и разбухшие, с оранжево-красными пятнистыми брюшками и высокими гребешками, красующимися на спинах у самцов. О том, как проходят у них брачные игры, будет рассказано позже в соответствующем месте.
Лед покрывает пруд двумя слоями. Один из них — плод первых морозов, второй — образовала вода, скопившаяся во время оттепели и снова замерзшая. Лед неровный и тусклый, между слоями застыли воздушные пузырьки, и разглядеть что-либо под ним практически невозможно. Но интересно знать: как они там, внизу, устроились — эти лягушки, улитки, пиявки, насекомые и прочие существа?
Если просверлить во льду отверстие, вода тотчас же брызнет фонтанчиком и окрасит лед в светло-зеленый цвет. Потянет гнилью и затхлостью от разлагающихся растений и останков животных. Есть ли в воде кислород? Каким образом пополняются запасы этого газа, необходимого для многих организмов?
Оказывается, этот процесс осуществляется при помощи зеленых растений, не прекращающих расти даже зимой. Прибрежные растения давно уже засохли, лишь отдельные жухлые листочки ириса и рогоза торчат надо льдом. Растения с плавающими листьями — ряска и лягушечник — сгнили сразу, как только опустились их зимние почки и побеги. Но на дне пруда — целые заросли зеленых растений: бескорневых побегов, типа урути и роголистника, и прикрепленных — элодеи и харовой водоросли. Кроме них, на камешках, ракушках, веточках, корнях деревьев в изобилии растут водоросли и мхи с бахромчатыми, сильно рассеченными широкими листьями. Они едва заметно колышутся в воде, поддерживаемые наполненной воздухом полостью и пористыми листьями.
В зеленых зернышках листьев и происходит тот процесс, который называют ассимиляцией углерода: хлорофилловые зерна поглощают углекислый газ и отдают часть кислорода, причем процесс этот протекает только на свету и тем интенсивней, чем ярче солнце. Крохотные жемчужинки воздуха образуются на водных растениях, постепенно накапливаются и поднимаются кверху пузырями, кажущимися подо льдом серебристыми бусинками.
Однажды, когда лед был еще прозрачным, мне довелось увидеть, как большие водяные жуки-плавунцы подплывали к этим резервуарам воздуха, впивались в них задним концом тела, где у них дыхательные щели, и, приподнимая слегка надкрылья, втягивали воздух. К пузырькам подбирались и клопы — гладыши, водяные скорпионы, — вонзая в них длинные хоботки.
