Прозрачная маска - [19]

— А ее словоизлияния здесь очень длинные и непроницаемые, как осенние ночи.

— Ты выражаешься очень образно.

— Милицейский фольклор. Научился от старшины Васильчева.

— Ее поведение иногда кажется совсем невинным. Возьмем, например, новогоднюю ночь. Допускаю и такой вариант. Румен — малый не дурак, развелся с русеянкой и теперь решил пришвартоваться к софиянке. Предварительно прощупал ее отношение к деньгам, специально заведя разговор о своих материальных затруднениях, и… Все газетчики — это мешки с деньгами, за каждое слово они получают по леву, а Румен, ко всему прочему, красивый. Одинокая женщина расчувствовалась и пообещала тысчонку-другую. Ведь она свободная женщина. Если говорить проще — они подходят друг другу. В общих чертах пришли к согласию, а детали решили обсудить, уединившись на свежем воздухе. А места там просто чудесные, если мне не изменяет память. Ушли… и, как всякие влюбленные, потеряли чувство времени.

— Два часа в такой холод?

— У Румена автомобиль.

— Эта женщина не для автомобиля.

— Совершенно верно, очень красивая…

— Очень высокая.

— Извини, совсем забыл, что в твоем вкусе Мирей Матье.

— Как ты объяснишь, что она одинокая, а все время хвастается этим свитером, который вяжет своими руками?

— Как тебе сказать? Увидела тебя, такого молодого и неженатого, и испугалась за свою невинность. Решила держать на расстоянии, а для этого и разговоры о вязании… Спортивный свитер типа реглан… Дает тебе понять, что объект уже занят.

— Подозреваю, что ты втайне неравнодушен к ней.

— Она в прошлом наш коллега. Занималась с несовершеннолетними нарушителями закона, и, должен сказать, довольно успешно…

— По женским делам. Безответная любовь. Кажется, тамошний начальник управления принадлежал к старому поколению. Очень сентиментальный и чрезвычайно педантичный…

— Наподобие нашего Старика.

— Что касается нашего Старика, то твое сравнение крайне неудачно.

— Хорошо, хорошо. Я не навязываю свою привязанность к своим учителям. Учителями хвастаются те, кто не может похвастаться собой.

— Дело сложное. Ты в этих делах дока, да и звездочек у тебя больше, светят ярче и лучше озаряют пути поиска. От меня требуется полная отдача всех сил и аплодисменты успехам других. Хотя прошла уже почти неделя, а мы топчемся на месте… Как ты думаешь, почему шеф разрешил этой женщине…

— Потому что считает журналистику совестью нашего времени. И он прав.

— Может быть, и прав, но лично мне эта совесть, которую навязали нам несколько дней назад, кажется в чем-то виноватой… Впрочем, не буду навязывать тебе своих предположений. Ты ведешь следствие.

— Привет, ребята! Предлагаю начинать допросы каждое утро в девять часов. Один молодой западный антрополог по имени Ники установил, что в 4009 году до нашей эры 23 октября в девять часов утра обезьяна стала человеком. Совершенно серьезно. Своими ушами слышала по радио. И поэтому ваш труд имеет благородную задачу — превращать выродков в людей… Мое предложение не кажется вам эксцентричным?

— Естественно, нет, — ответил Ларгов.

— Вы лаконичны, как настоящий спартанец.

— Вы, может, все-таки присядете?

— И может быть, выпьете чаю, чтоб хоть чуточку согреться? Ночь была очень холодная.

— Спасибо. У меня есть нечто, что может принести пользу следствию…

— А я вот думал, что вы вязали всю ночь. Моя мать, если начнет вязать, до рассвета не бросит…

— Да я всю ночь не могла уснуть. К полуночи в комнате по соседству включили радио. Оно ревело больше часа. Я постучала им в дверь, попросила уменьшить громкость. Никто не ответил. Уснуть было невозможно, оделась и пошла гулять. Несколько раз обошла вокруг общежития, — вы правы, товарищ капитан, ночью действительно было очень холодно. Когда собралась возвратиться в свою постель, вдруг у входа в общежитие заметила двух мужчин. Один сел в автомобиль синего цвета и уехал. Рассмотреть его не смогла: было очень темно. Другой вернулся в общежитие. У освещенного входа я узнала его. Это был продавец универмага. Тот самый, которого вчера вы освободили из-под ареста. Он меня не видел.

— Я думаю, что автомобиль был зеленого цвета.

— Как человек, наблюдающий за ходом вашей работы со стороны, и используя свой очень скромный опыт в области, смежной с вашей профессией, я построила гипотезу на основе увиденного… Может быть, она представит для вас какой-то интерес?

— Вы всегда так поступаете: говорите одно, а пишете другое?

— Я вас не понимаю. Это что, намек на мою профессиональную нечистоплотность?

— Нет, я хотел спросить: вы всегда так кратко, выразительно и точно пишете, а говорите обстоятельно и долго, как отставной адвокат? Что касается меня, то мне больше по душе стиль вашего письменного изложения.

— Мне больше ничего не остается, как поблагодарить вас за признание моего стиля.

— Не только это. Надеюсь, что таким стилем будет изложена ваша гипотеза об ограблении…

— Многословие очень вредно в практической работе, говорят американцы. В Соединенных Штатах имеются специальные курсы для руководящих кадров. Девиз этих курсов: не говорить лишних слов. Уж не являетесь ли вы их воспитанником?

— Совсем не хотел вас обидеть. Что же касается американской системы, то я ее полностью одобряю и рекомендую вам. Считаю ее очень полезной и в вашей профессии. Будет большая экономия и бумаги и государственных денег.