Пройти чистилище - [10]

Женщина повернула голову.

— Мистер Кемаль, — вспомнила она, — вот не ожидала вас встретить. Я бы могла вас не узнать.

— А я вас сразу узнал, — сказал он, протягивая ей бокал шампанского.

Она приняла с благодарностью.

— Вы совсем другой в смокинге, — произнесла она улыбаясь, — он вам явно идет.

— Ну, вы тоже несколько отличаетесь от той женщины, которая так громко ругалась на трассе.

Они улыбнулись друг другу, подняли бокалы и каждый сделал несколько глотков.

Женщина не была красивой. Но уверенность в ее взгляде, горделивая осанка, стройные линии ее спортивного тела действовали на него притягивающе. И он это сознавал. А может, на него просто действовала магия ее должности? Или это был подсознательно заданный уровень разведчика, при котором знакомство с государственным деятелем такого ранга было осознанной необходимостью. Он вдруг с испугом подумал, что не знает, где кончается уровень его подсознания и начинается эмоциональная сфера, не подконтрольная его разуму.

— Вы о чем-то задумались? — спросила женщина.

— О вас, — признался он неожиданно для самого себя.

— Да, — она не удивилась, — и что именно вас интригует?

— Ваша работа. Не представляю себе вице-губернатором такого огромного штата, как Луизианы очаровательную женщину. Видимо, у меня недостает фантазии.

— Это не очень сложно. Можете приехать в Батон-Руж, и все увидеть собственными глазами.

— Я, наверное, так и сделаю.

Она взглянула на него чуть удивленно, но не стала развивать дальше эту тему.

— Вы компаньон Каррингтона? Или вы его друг? — спросила она.

— Ни то и ни другое. Мой тесть — его компаньон. Может, вы слышали, Роберт Саймингтон?

Она посмотрела на него более внимательно: кажется, на этот раз она удивилась сильнее обычного.

— Вы зять Саймингтона?

— Да, хотя этого нет на моей визитной карточке. Но в Техасе довольно хорошо знают эту семью.

Она не улыбнулась его намеку. Только сжала недовольно губы и спросила:

— Так вы муж Марты?

— Вы знаете мою жену? — теперь настала его очередь удивляться.

— Мы учились вместе с ней в колледже, — кивнула миссис Лурье.

— У нее должны быть наши фотографии. Может, она вам их показывала? Я Сандра Мерсье.

Он вспомнил, что слышал такое имя от Марты. И медленно кивнул головой.

— Кажется, я слышал вашу фамилию. Но почему Лурье?

— Это фамилия моего покойного мужа.

— Покойного? — слишком быстро вырвалось у него.

— Он погиб два года назад в Майами. Не справился с управлением вертолета, не сумев посадить его на площадку. Прямо у нас с дочерью на глазах, — достаточно спокойно сказала она.

— Извините.

— Ничего, — глаза у нее были сухие.

Они замолчали.

— Когда я могу приехать в Батон-Руж? — вдруг спросил Кемаль.

— Вы считаете, это нужно? — спросила она.

— Да, — на этот раз он ответил достаточно твердо.

— Когда вам будет удобно.

— Завтра.

— У вас нет завтра других дел?

— У меня их завтра не будет.

— Марта была моей подругой, — предостерегающе сказала женщина.

— Это что-то меняет? — спросил он, глядя ей в глаза. Бокал шампанского в руках вдруг стал очень тяжелым.

— Не знаю, — кажется, впервые за время разговора немного растерялась она.

Внезапно из дома раздались какие-то крики, послышались оживленные голоса.

— По-моему, нам нужно вернуться, — сказала женщина, уже не глядя на него.

Не дожидаясь ответа, она пошла к дому. Он, швырнув свой бокал в сторону, остался у дерева. Иногда ему хотелось бросить все и куда-нибудь уехать. Далеко-далеко. Словно пытаясь убежать от своей нынешней жизни. И от прошлой тоже. Туда, в прошлую жизнь его почти не тянуло. В первые годы было, конечно, трудно, но потом он как-то привык, втянулся в свою роль и временами она даже ему нравилась.

А может, во всем была виновата Марта, сделавшая его личную жизнь такой невыносимой пыткой, и отравлявшая его существование самим фактом своего присутствия. Он твердо решил, что обязательно разведется с Мартой уже в наступавшем году. Конечно, деловое партнерство с Робертом Саймингтоном — вещь полезная и даже необходимая, но терпеть его дочь уже просто невозможно. Они слишком разные, так считала сама Марта. Если бы она знала, как она права. Они действительно очень разные, и здесь уже ничего не поделаешь.

Он был уже вторым мужем Марты. Первый сбежал через полтора года после женитьбы. Когда они поженились, Марте было уже за тридцать, но благодаря массажным салонам и искусной косметике ей удавалось сохранять подтянутую фигуру подростка и почти детское выражение лица. Лишь позднее он понял, что упрямство и каприз, обычные для подростков, стали постоянными составляющими ее характера. Но понял слишком поздно, после рождения Марка.

Во всей этой глупой истории с женой жалко только одного человека — маленького Марка, который уже научился говорить свои первые слова и часто не понимает, почему ссорятся два самых близких существа, заполняющих почти всю его Вселенную. Впрочем, в случае развода нужно будет оговорить и этот пункт. Он должен иметь право на свидание с ребенком. Но, с другой стороны, зная вздорный характер супруги, он не сомневался, что она постарается лишить его и этой возможности, чтобы сделать ему как можно больнее. Она знала, как он относился к сыну. Но даже при этом варианте ему придется с ней разводиться.