Пройдя долиной смертной тени – 2 - [5]

— Не беспокойся, — Лугонг широко улыбнулся. — Считай это униформой для встречи с джанкри.

— Где твой тесак? — Эрик и не подумал поверить его фальшивой улыбке.

— Лежит на пассажирском кресле, ждет, чтобы ты его взял, — все так же приветливо улыбаясь, сказал Лугонг.

Эрик медленно приблизился к пикапу. Осторожно открыл дверь и, увидев тесак Лугонга, быстро схватил его, направив острие в сторону шамана.

Лугонг рассмеялся.

— Прекрати этот спектакль. Ты же знаешь — я могу разорвать тебя пополам независимо от того, что ты держишь в руках. Но я не в состоянии это сделать. Я же тебе объяснил.

— Я лучше сяду сзади, — успокаиваясь, сказал Эрик.

— Садись где хочешь, — равнодушно ответил Лугонг, — но сначала закопай свою одежду поглубже. Почва у ручья мягкая и влажная. Твой мусор сгниет быстро. Можешь копать моим ножом.

Эрик не стал садиться сзади. Устроился рядом с водительским креслом. Когда машина тронулась, он еще некоторое время держал тесак в руке, но, устав, протянул его Лугонгу.

— Брось его назад, между сиденьями, — сказал Лугонг.

Тесак с глухим стуком упал на резиновый коврик.

Дорога, а скорее, еле заметный трак, заросший зеленой травой и мелким кустарником, который громко царапал днище автомобиля, постепенно изгибалась влево, уходя в небольшой уклон.

— Зачем тебе к джанкри? — спустя минуты спросил Эрик.

— Они обратились с просьбой. Старейшина готов уйти.

— Видимо, сами они не могут, — прокомментировал Эрик. — Я слышал, что это какая-то народность.

— Несколько разных народностей, — кивнул Лугонг. — Шерпа, таманга, магары… Они из самых древних шаманов Гималаев. Их можно отнести к Первичному Бон. Когда Шенраб пришел в Тибет, эти люди не сумели воспринять Силу и Искусство. Я не знаю, почему. Они не шены. Практикуют своего рода бытовую магию и магию природных духов. Лечение, заклинание погоды, гадание. По всем Гималаям они стараются селиться в местах, где проходят границы областей существования. Наверное, это помогает в их обрядах. В серьезных случаях они обращаются к шенам за помощью.

— Я видел их в Индии, в Бенгалии, — вставил Эрик.

Лугонг утвердительно кивнул.

— Зачем ты взял меня с собой, к этим джанкри?

— Рядом с их деревней живет бонец из Пути Шен Видимого Проявления, — пояснил Лугонг. — Он может провести обряд возврата Дордже. Я этому не обучен. Мое дело — мертвые и миры посмертия.

От его слов у Эрика противно засосало в желудке. Во рту мгновенно пересохло.

— А если я откажусь? — хрипло спросил он.

— Тогда нам придется ждать твоей смерти, — пожал плечами Лугонг. — Когда ты умрешь и твое тело полностью разложится, сила Дордже постепенно растворится в окружающих энергиях. Тогда мы сможем провести обряд возврата без тебя.

«Или попросить кого-нибудь меня убить», — подумал Эрик.

И снова: подумал, будто вслух сказал.

— Убивать тебя не имеет смысла, перестань трястись, — сказал Лугонг, «отвечая» на мысль Эрика. — Пока в тебе есть часть силы Дордже, ты можешь быть очень полезен для обрядов любой линии.

— Я шаманить не буду! — зло и твердо сказал Эрик.

Лугонг снисходительно усмехнулся.

— Конечно не будешь. Ты не бонец, а если бы даже и был, то слишком стар, чтобы научиться. Но сейчас ты сам как Дордже, только слабее и можешь ходить в туалет и переваривать пищу.

— И что? Повесите меня стену как амулет или на шею какому-нибудь покойнику?

Лугонг расхохотался настолько оглушительно, что у Эрика заложило уши в тесном пространстве машины.

Пикап взвизгнул тормозами и резко остановился.

В двух метрах впереди трак упирался в сплошную коричнево-зеленую стену кустов, густо переплетенных лианами и колючими ветками. Эта стена поднималась вверх на несколько метров и округло загибалась вперед, словно оплетая верхушку невысокого холма.

Лугонг включил первую передачу и медленно поехал прямо в эту стену. Сначала передний бампер, радиатор и капот начали втискиваться в эту зелень, которая под давлением автомобиля неохотно расступалась перед механической мощью. Эрик увидел, что густо сплетенные ветви перевязаны тонкой бечевой цвета яркой листвы. Не обращая внимания на царапающие краску колючие сучки, Лугонг осторожно двигал пикап вперед. Наступил момент, когда машина полностью оказалась оплетена листьями и ветками. Словно жук внутри огромного куста. Еще пара метров, и автомобиль медленно выполз из живой изгороди в небольшую горную лощину между двух заросших кустами и лишайником подножий крутых горных пиков. Эрик обернулся и посмотрел назад. Изгородь полностью сомкнулась и выглядела совершенно непроходимой. Лугонг выключил двигатель.

— Мы должны сидеть и ждать хозяев, — негромко сказал Лугонг. — Такова традиция.

Эрик принялся рассматривать лощину, которая была шириной метров пятьдесят, через лобовое стекло.

Вдоль левого подножия довольно густо росли сосны и какие-то хвойные деревья, название которых он не знал. Между деревьями он разглядел причудливые хижины из бамбука, скрепленные раствором. Крыши и стены этих хижин были покрыты густой растительностью так плотно, что возникало впечатление, что эти сооружения — часть самого леса. Далее, за хижинами, тесно прижавшись к камням, горел костер, на котором стоял большой котел с каким-то кипящим варевом. Дым от костра поднимался прямо в кустарник, растущий на пологом склоне, и исчезал в нем, полностью растворяясь среди листвы. Правую сторону лощины ограничивала бугристая стена из огромных валунов, нагроможденных в бесформенную кучу, по какой-то прихоти природы. Десятки мелких водопадов струились с этих гранитных глыб и падали в длинную, видимо искусственную канаву, сливаясь в один бурлящий ручей. Ручей исчезал где-то в дальнем конце лощины. Поверх камней были видны густые заросли травы и молодых деревьев, покрывающих все подножие скалы.