Проводы империи - [19]

Не заметив на моей физиономии следов печали или смущения, Ли Хан свернул свой исторический экскурс. Мы друг друга поняли.

День за днем проходил в пути, а болота не кончались. Дорожная насыпь медленно уходила вниз (или это уровень воды повышался?), отчего ехать приходилось еще осторожней. На привале Рурк озвучил вопрос: «Не стоит ли вернуться?» Угу, неделю ехать задним ходом, потому что развернуть грузовики негде. Ридзер припомнил, что эту часть маршрута рисовал Ли Хан. Белый истово божился, что до конца топей остался день пути, не больше, и робко интересовался, не может ли он завтра посетить семейное святилище, отдать дань духам предков. В этом случае остаток путешествия наверняка пройдет без осложнений!

Ридзеру, естественно, было плевать, куда и зачем собрался белый, вмешиваться в происходящее он не собирался. А вот я забеспокоился:

– Ты не можешь идти куда-то один!

Ли Хан оскорбленно вздернул подбородок.

– Неужели вы подозреваете…

Ишь ты, престарелый ангел!

– А то, что там нежити могут быть, ты не подумал?

По глазам вижу, что нет. Но позволить ему просто так сгинуть я не могу – у меня моя доля бериллов уже подсчитана и расписана на самые неотложные нужды.

Белый внял голосу разума. На следующий день, указав, где находится начало тропы к святилищу, он терпеливо дождался, пока я соберу вещи в дорогу. А потом бесстрашно наступил на колышущуюся поверхность и, погрузившись в воду ровно по щиколотку, пошел вперед. Я прощупал дорогу посохом – в двух пядях от следов белого он уходил в жижу на всю длину. Пришлось пускать в ход магию, Малый Искатель – одно из небоевых проклятий, освоенных мной в прошлом году (что только не сделаешь в надежде на наследство!). Ворожба временно сделала мир черно-белым, зато теперь он просматривался в глубину на десять – пятнадцать метров, становясь светлее или темнее в зависимости от плотности вещества. Прямо рядом с насыпью обнаружились штук тридцать человеческих скелетов, брошенных навалом (и без вещей), чуть дальше ржавчина обозначала остатки фигурной изгороди (точнее – три упавших пролета). Ли Хан шел по дорожке из вкопанных в землю деревянных чурбаков, не сгнивших, а наоборот – окаменевших в воде. Я пожал плечами и пошел за белым, тыча посохом в подозрительные места.

Минут через пятнадцать насыпь с грузовиками скрылась за стеной тростника и стало понятно, что Ли Хан держит направление на два дерева-великана, растущие неподалеку. Кстати, давно хотел спросить:

– Как называются эти деревья?

– Вито хале – сосуды духа, – нехотя отозвался белый. – Когда сильный маг-талле умирал, его хоронили, положив в рот плод этого дерева. Предполагалось, что дух волшебника будет защищать окрестные земли от зла. – И после долгой паузы, когда тишина уже стала казаться естественной, добавил: – Пастыри делали то же самое с живыми людьми, многократно ускоряя рост растений. Но природа не признала извращенный ритуал – защиты палачи не получили.

Я по-новому взглянул на высохшие подобия древесных гигантов. Сколько же мы видели таких погребальных деревьев? Точно не сотню и не две.

– Семь тысяч талле были убиты, когда империя вошла в Гартралу. – Белый словно бы услышал мой мысленный вопрос.

Гм. Не то чтобы люди редко убивали друг друга (они этим постоянно занимаются с немалым увлечением и фантазией), но нас никогда не становилось так много, чтобы массовые казни оказывались жизненно необходимыми – нежити справляются с такими вещами лучше и качественней. Какой смысл опустошать страну, чтобы вскоре отвоевывать ее заново, уже у потусторонних тварей? При минимуме ловкости на самых строптивых подданных можно неплохо заработать. В конце концов, даже краухардцы платят налоги!

– А на фига? – попытался я выразить свое недоумение словами.

– Власть, – ответил белый на несформулированный вопрос. – На взрослых талле невозможно было наложить подчиняющие печати, поэтому в живых оставляли только детей не старше двенадцати лет, тех, о ком родители не сумели позаботиться. И’Са-Орио-Ту нужны были одаренные.

– А смыться? – У черных-то получилось.

– Не все поверили в серьезность угрозы, кто-то не смог бросить дело всей жизни, кого-то просто обманули.

Я окинул взглядом бескрайнее болото, прикидывая, насколько людным был раньше этот пустынный край, и резюмировал:

– Полный неадекват.

Вшивая империя не получила ни земли, ни одаренных, а теперь кому-то придется все это зачищать. На чьи средства, я вас спрашиваю?

Ли Хан обернулся, собираясь что-то возразить, встретил мой измененный магией взгляд, выдохнул и молча зашагал дальше. В целом от тракта до обещанного святилища оказалось около получаса ходу.

Ну как святилище: пятачок сухой земли с камнями (не часть здания, скорее – фундамент ограды). Ли Хан забрался в какой-то замусоренный угол, зажег белую свечу и затих, печально глядя на пламя. Где он ее только раздобыл? И как прятал? Разбойники бы ему такую ценность точно не оставили. Лично у меня окружающее вызывало чувство удовлетворения – наконец-то место, где есть что взять: характерное напряжение в воздухе – признак действия черномагических проклятий – ощущалось мной совершенно ясно.