Как и говорил Зравшун, головная боль стала накатывать на нас ближе к вечеру. Мои глаза лихорадочно шарили по горизонту, ища признаки какой-нибудь рощи. Нужно было искать место для ночлега, кроме того сегодня ночью мы, по словам Зравшуна, будем плохими воинами. Будем лежать, и скулить от боли, раздирающей нашу голову надвое. Я поинтересовался у Зравшуна, а что, он уже попадал под действие такого отравления, тот только грустно кивнул и признался, что это было на заре его вступления в наемники и тогда из сорока человек в живых осталось восемь. В основном это были молодые парни, которые смогли перебороть боль и выползти из зараженной местности. Им тогда повезло, что поднялся встречный ветер и унес остатки воздуха с взвешенной ядовитой пыльцой. Но вот последующую ночь пережили только трое из восьми. Тупая ноющая боль тоже способна убивать не хуже, чем хищники или яд. Кто-то разбил свою голову об камень, кто-то захлебнулся в рвотных массах, кто-то свалился в овраг и сломал шею. Зравшун, спасибо деду, был научен, как сопротивляться галлюцинациям, поэтому он успел привязать себя к дереву и так просидеть всю ночь. Двоим, проходящим мимо него, ничего не соображающим воинам, он просто подставил подножку. Те свалились и больше подняться до утра не смогли. Вот так они трое и выжили. Да жуткая перспектива, но может они тогда нанюхались побольше нашего. Зравшун отрицательно помотал головой. Видимо он помнил тот участок и мог сравнить его с тем, что прошли мы.
Я спросил Зравшуна, а как теперь быть с нашим преследователем, но Зравшун отрицательно помотал головой, он за нами не сунется, жить хотят все. Я поразился тембру своего голоса, он был какой-то звенящий и сам голос раздавался откуда-то сбоку. Так, хорошо, одной головной болью станет меньше, а вот о грядущей головной боли и галлюцинациях, которые, похоже, уже начинаются, нужно подумать и принять меры. Я на ходу перевесил рюкзак перед собой на одно плечо и принялся копаться в нем. Хорошо, жизнь научила, что аптечка должна быть всегда легкодоступна, так и сейчас, в одном из кармашков рюкзака я нащупал коробочку с лекарствами и перевязочным материалом. Найдя в ней обезболивающее и абсорбент, я вытащил по три таблетки каждого. Придется пожертвовать тремя глотками воды из оставшихся полутора литров. Так, сначала абсорбент, пусть поможет организму очиститься от той дряни, что в него попала, а ближе к ночи выпьем и обезболивающее. Я остановил группу и раздал таблетки абсорбента. Показал, как их пить и приготовил воду. Жить, как и гарп, хотели все, поэтому без разговоров приняли то, что я им дал и запили водой. Кто разжевал таблетки, кто проглотил, как и я, но, самое главное, процесс очистки организма сейчас начнется, а там, глядишь, и обезболивающее поможет.
Доверие к опыту Зравшуна было огромное, поэтому мы двигались в нормальном темпе, не делая попытки бежать. Зравшун еще раз заверил нас, что обозначение границ территории, у гарпов святое, и он никогда не направится на чужую землю. Правда, здесь мы не знаем, чья территория, но будем уповать на то, что гарпы кончились. Идти было легко, так как действие дурмана от травы продолжалось, и мы совершенно не ощущали усталости или какой-то боли в мышцах. Я поинтересовался у Зравшуна, почему он так перепугался, когда узнал, что нашим противником является гарп. Мы же с ним отбились в прошлый раз от двух карисанов? У Вершителя в глазах появился нездоровый блеск и огромное любопытство, но он не решался задать его нам, он все еще не отошел от профилактики, которую ему устроил Зравшун сегодня утром. Зравшун задумался лишь на миг, а потом, подбирая слова, попытался донести до меня, что карисаны, сейчас, самые мощные и злобные существа в мире, но раньше, пальму первенства устойчиво держали гарпы. По сравнению с гарпом, карисан менее поворотлив, вот поэтому мы с ним и смогли тогда завалить обоих карисанов, с гарпами, да даже с одним, такое бы вряд ли произошло. Он очень подвижен и, кроме того, может очень далеко прыгать. Зубы в его пасти устроены так, что он играючи откусывает врагам руки или ноги. Добычу тащит, зацепив огромными клыками, которые я, да и он, увидели в той пасти, что показалась из кустарника сегодня рано утром. По ним, да еще по окрасу шерсти, он определил принадлежность этого зверя к гарпам. Да, я тоже обратил внимание на эту часть пасти. Это, конечно, не саблезубый тигр, но вот то, что они не менее тридцати сантиметров, отчетливо бросилось мне в глаза.
Тем временем на горизонте показалась очередная роща, а значит мы сегодня ночуем в ней. Слова Зравшуна о коварстве того дурмана, что мы надышались, не выходили у меня из головы. Самое главное, что мы знаем, как противостоять воздействию галлюцинаций, если только принятый нами абсорбент не снизит уровень этой дряни, попавшей в наш организм. Кроме того, я мог попытаться полечить моих попутчиков своими методами, но вот себя, наверное, я так полечить не смогу. Нужно видеть, где больше всего накопилась это зараза и дать организму команду, избавиться от этого продукта с помощью органов выделения. Ну, подумаешь, загадим все вокруг возле нашей стоянки, зато останемся живы. Кроме того это будет отличный знак другим обитателям этих мест, что здесь обитают те, кого трогать не нужно. Мне кажется, что человечество и выжило-то, благодаря таким пахучим меткам, густо разбросанным вокруг постоянного жилища людей. Для хищников это был очень серьезный аргумент. Здесь, хоть и другой мир, но развитие человечества, думаю, проходило так же. Пока мой воспаленный мозг прокручивал все эти мысли в голове, мы постепенно приближались к обнаруженной нами роще. Уже сейчас можно было сказать, что это не роща, а небольшой лес, так как он раскинулся на значительное расстояние что вправо, что влево, от направления нашего движения. Зравшун уверенно пер нас к этому лесу и, как мне показалось, немного увеличил темп нашего движения.
