Проводник - [14]
— Кстати, а как его зовут?
— Полковник Марецкий, Павел Григорьевич.
— Угу… — Слуцкий записал имя в блокнот.
— Выбрав момент, я обратил на себя внимание полковника, находясь поблизости от капитана.
— Как именно?
— Опрокинул на поднос бокал. Брызги попали на мундир капитана. Полковник обернулся на звук и увидел, как я помогаю тому очистить рукав. Всё прошло гладко, я извинился перед поляком, тот тоже что-то сказал мне в ответ.
— Неплохо придумано.
— А на следующий день я подошёл к Марецкому. Передал ему привет от старых друзей и предложил поужинать вместе. Полковник удивился и спросил — что это за друзья? Тогда я назвал ему фамилию Сомова.
— И что же?
— Он вторично удивился и сказал, что не знает такого господина. А знакомых генералов никогда в жизни не имел. От ужина отказался. Так что этот блин вышел комом…
— Печально… теперь к нему не подойдёшь…
— Я принёс свои извинения и покинул место встречи. Однако же наблюдение за ним мы не прекратили. В тот день он свернул с обычного маршрута и зашел на почту. Дал телеграмму.
— Кому?
— Увы… этого не удалось установить.
— Жаль. Надо думать, он сигнал тревоги дал.
— Мы тоже так и подумали. Наблюдение усилили, но прошел месяц — ничего. Уже хотели его снять, как вдруг Марецкий исчез из нашего поля зрения! Правда, ненадолго, всего на три часа. Я полагаю, что встреча всё-таки состоялась. Не знаю, какие инструкции там получил полковник, но вот дальнейшие события заставили напрячься уже нас!
— А именно?
— Через неделю капитан Адам Кравец разбился на своём автомобиле. Пьяный был, вот и зазевался…
— Сочувствую его руководству и семье.
— Один момент — он был язвенником и вообще не пил. Ничего, крепче молока.
— Даже так?
— Да. А его начальник, полковник Ежи Энглищ, получил множество соболезнований. В том числе — и из Великобритании.
— Надо думать, погибший капитан был известной личностью.
— Угу. Был. Только вот одна из телеграмм была отослана до этого несчастного случая. Кравец разбился в четверг утром, а телеграмму отправили в среду вечером. Любопытна также и подпись на ней.
— И кто ж был столь осведомленный отправитель?
— Он подписался именем Харон…
— Проводник в царство мертвых, если верить грекам?
— При определённых условиях, он мог оттуда и вывести…
— Хм! Так вы, Олег Иванович, полагаете, что это тот самый Проводник?
— Это наиболее логическое объяснение всего происшедшего. Ничего, более подходящего, я найти не могу.
— Полтора месяца… Он получает сигнал, проверяет Марецкого. Встречается с ним и, выяснив личность предполагаемого вербовщика, делает толстый намёк полякам. М-м-да… А ваше наблюдение, как полагаете, Олег Иванович, он заметить мог?
— Не знаю. Во всяком случае, никто из нас ничего подозрительного не видел.
— А Марецкий где?
Собеседник комиссара потупился. Покатал в руках карандаш.
— Сегодня утром я получил сообщение… он выехал.
— Куда?
— На лечение. В Карловы Вары.
— И ваши сотрудники его потеряли в дороге…
— Он сел на поезд… мои люди не могли предположить такого развития событий и не были к этому готовы. Отдано распоряжение товарищам в Чехословакии, им сообщили номер поезда.
— На котором, скорее всего, Марецкого уже не будет. Что уж говорить-то — переиграли вас! По всем статьям, да-с! Это мастер работал, Олег Иванович! Что планируете предпринять?
— Мы можем дать сигнал от имени Яровцева…
— Угу. И Проводник снова сработает самым неожиданным образом. Как вы полагаете, ваши люди успеют предотвратить их контакт? Учтите, что уж ему-то подполковник поверит безоговорочно. У вас есть гарантии того, что Проводник и его не выведет из нашего поля зрения аналогичным способом? Просто отдаст приказ — и Яровцев его выполнит.
— Но ведь он теперь работает с нами!
— А с Проводником подполковника связывает почти двадцатилетнее сотрудничество. Что перевесит? Он же ему обязан практически всем! Да и где гарантии, что Харон не отдаст приказ уже и от нашего имени?
Слуцкий побарабанил пальцами по столу.
— Нет, Олег Иванович, такую операцию я вам запрещаю! Мало того, что мы можем потерять Яровцева, так кто знает, к каким действиям мы подтолкнём Проводника? Он может почувствовать угрозу людям, которых он опекает. И как тогда он поступит? Молчите? Не знаете? И я не знаю…
Комиссар откинулся в кресле и задумчиво посмотрел в окно. Его собеседник молча сидел напротив, не решаясь прервать размышления начальника.
— Значит, так! — хлопнул ладонью по столу Слуцкий. — Генерала этого найдите. Людей его. Все архивы поднять и хорошенько перетряхнуть. Искать любое упоминание об этой операции. Не могла же она производиться на страх и риск одного человека? Да и средства там, судя по всему, немалые задействованы. Они тоже не из воздуха взялись, так ведь? Далее. Проводник явно работает не один, вопрос — с кем? Где его организация? Кто в неё входит, как финансируются? Под какой крышей действуют? Установить адрес в Харбине, взять под наблюдение. У вас какие-то соображения по этому вопросу есть?
— Есть, Абрам Аронович. Яровцев упомянул, что Проводник несколько раз выводил в Россию агентов разведки. Стало быть, они могут что-то о нём рассказать. Считаю целесообразным поискать и здесь. Не факт, что все они принадлежали к ведомству Сомова.
Привычный мир в одночасье рухнул. И что делать одинокому человеку в брошенном городе? В воздухе висит неведомая зараза и не известно – откроешь ты глаза следующим утром или нет.Друзей нет, по улицам рыщут одичавшие собаки и те, кто ещё вчера был преуспевающими жителями процветающего города. Ныне большинство выживших – бродяги, сами по себе. У них нет ничего святого. Жизнь человека для них не дороже банки консервов.Одно спасение – бежать прочь из города. Но как пересечь охраняемый периметр, если войскам дан приказ открывать огонь по всему живому?Одиночка начинает искать выход из города, который поделили между собой враждующие группировки.
Выживет ли наш современник, пусть даже ветеран спецназа, оказавшись в кровавом аду 1941 года, да еще и в теле матерого зэка — «черного бушлата»? Помогут ли боевые навыки легендарной группы «Альфа» против «волкодавов» НКНД и абвера? На что способен диверсант из будущего в немецком тылу? И в состоянии ли один человек изменить прошлое и переломить ход Великой Отечественной войны?
Эта книга пока не дописана. Будет или нет, сказать трудно — такие вещи сейчас особо никому и не нужны. Но не написать — не мог.
Цвет войны — не защитный хаки и не кроваво-красный. Цвет войны — черный. Траурное дымное небо. Черные от въевшейся грязи, запредельной усталости и хронического фронтового недосыпа лица. Черная, как битум, запекшаяся кровь. Иссиня-черные раздутые тела убитых. Черные кресты немецких танков. И даже золотые церковные купола сквозь смоляной дым пожарищ кажутся черными…НОВАЯ книга от автора бестселлеров «Черные бушлаты», «Черная пехота» и «Черная смерть»! Новый разведрейд нашего современника в 1941 год. Против «попаданца» из будущего работают лучшие асы абвера, диверсанты из батальона «Бранденбург-800» и снайперская элита Вермахта.
Новая книга от автора бестселлера «ЧЕРНЫЕ БУШЛАТЫ». Продолжение приключений нашего современника, ветерана легендарной группы «Альфа», «провалившегося» в кровавый кошмар Второй Мировой. Новое задание диверсанта из будущего – теперь ему предстоит пройти через ад Харьковского «котла» и отступления Красной Армии к Сталинграду.Несмотря на тщательно разработанную Центром «легенду», операция по внедрению выходит из-под контроля, и после знаменитого сталинского приказа № 227 «Ни шагу назад!» спецназовец из будущего оказывается в штрафной роте – «черной пехоте», как окрестили штрафников немцы.
«„Транзакция успешно произведена. Сейчас вы будете перемещены на страницу завершения заказа. Не выполняйте никаких действий и не закрывайте браузер…“ Всё, норм! Прошёл платёж! Теперь пару дней подождать – и можно собираться на выезд. И то дело… засиделся я в четырёх стенах. Будет возможность заняться привычным и полезным (во всех смыслах) трудом – реализацией собственных поделок. Дело в том, что в Подмосковье собирается очередная реконструкторская тусовка. Там кого только не будет…».
В моих воспоминаниях по-прежнему зияют серьезные пробелы, а окружающий мир полон магии, загадок, обладателей высоких уровней и ужасающих чудес, но самое главное я себе уяснил. Нужно как можно быстрее восстановить былую мощь, ведь слишком много вокруг желающих слабого ограбить, поработить ну или просто сожрать. Однако для получения наилучших результатов к делу накопления могущества стоит подходить крайне осторожно, вдумчиво и придерживаясь здравого смысла даже несмотря на подталкивающее в спину божество, которому меня угораздило задолжать собственную душу.
Фрагменты рукописных «дневников телезрителя», которые Сергей Фомин вел всю жизнь, подобранные им самим за период с 1986 по 2000 год для «Апологии кнопки», однако окончательно подготовить ее к печати он не успел. Впрочем, у дневников и черновиков всегда особое обаяние и энергетика. «Апология кнопки. Записки у телевизора» — книга для всех, кто интересуется историей отечественного телевидения, теснейшим образом связанной с историей нашей страны.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Любовь вашей жизни чересчур идеальна? Приглядитесь к ней повнимательней. А то кто знает с кем вам приходится иметь дело.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)
Настоящая книги повествует об истории зарождения великой христианской цивилизации и перерождения языческой Священной Римской империи в блистательную Византию. В книге излагается история царствования всех византийских императоров IV—V веков из династий Константина, Валентиниана, Феодосия, Льва, живописно и ярко повествуются многочисленные политические и церковные события, описываются деяния I, II, III, IV Вселенских Соборов. Помимо этого, книга снабжена специальными приложениями, в которых дается справочный материал о формировании политико-правового статуса императоров, «варварском» мире, организации римской армии, а также об административно-церковном устройстве, приведены характеристики главенствующих церковных кафедр того времени.