Проводник - [20]

— Тогда объясни, что случилось с другими фото. С теми, которые сделала мама. И ведь пятен нет на ранних фото, сделанных перед смертью моего отца. Ни на одном.

— Ладно, это не камера. Но Эм… ты не можешь этого сделать. Не снова. Если ты начнешь говорить об этом опять, тебя снова увезут в Брукхейвен. Поэтому я прошу тебя, брось это. Пожалуйста.

Я была не в своем уме. Мне нужно было доказать это ему. Я прикусила губу.

— Или же я могу достать доску Уиджа[7].

Я пристально посмотрела на него, когда он ничего не ответил.

— Эмма… — он зажал кончик своего носа.

— Что если меня преследует какой-нибудь дух? — Я опустилась на колени и с усилием оттащила руку от его лица, так что он мог видеть меня. — Если так, то он точно с нами заговорит, верно?

— Дух. Серьезно? — Кэш тряхнул головой. — Может нам стоит подождать, пока я не напьюсь для такого рода разговора.

Я почувствовала боль в горле, но мне нужно было выдавить эти слова.

— Может быть это папа?

Он взял мою руку и согнул ее между своими теплыми пальцами. Я могла почувствовать запах Ред Хотс в его дыхании и остаток красок на его руках. Единственным звуком были треск и свист стиральной машины на другом конце дома.

— Это не твой отец, — прошептал он.

Я сморгнула слезу.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что твой отец был хорошим человеком. — Кэш сжал мою руку. — Он был слишком хорош, чтобы не попасть в рай. Если Бог существует, а я знаю, ты веришь, что он есть, он бы не позволил твоему отцу бродить здесь вот так и совсем одному.

— Тогда, что если это что-то еще? Кто-то еще? — Мой голос дрогнул, как будто стекло, готовое разбиться вдребезги. — Что если это то, что пытается навредить мне последние два года?

— Это были несчастные случаи, — произнес Кэш мягко. — Когда ты вернулась домой из Брукхейвена, ты сказала, что понимаешь это.

Я бы сказала все, что угодно, чтобы выбраться из того места.

Кэш отпустил мою руку и поместил руки себе на колени. У него был тот взволнованный взгляд. Это был тот же взгляд, что был у него, когда он навещал меня в Брукхейвене. Когда я рассказала ему о воспоминаниях, не принадлежавших мне. Когда я рассказала ему, что знала, что должна умереть. Боже, я ненавидела то, как он смотрел на меня.

— Я не сумасшедшая, — прошептала я. — Я просто хочу попробовать.

Он вздохнул, и его плечи резко опустились.

— Я знаю, ты не сумасшедшая, но я не хочу, что бы ты давала своей маме больше поводов для волнения. Я не могу снова тебя потерять.

Я кивнула, но эмоции кипели во мне, и мне хотелось кричать. Кэш был частью меня. Он был единственным, кто верил мне тогда, когда весь мир считал меня сумасшедшей. Может быть, я такой и была. Может он был прав, произнося следующие слова. Слова, которые я не хотела слышать. Слова, которые он не хотел произносить.

— Ты принимала свои лекарства сегодня?

Я взяла пульт и включила телевизор, теперь мне было на что еще посмотреть. Теперь было что-то кроме этого милого, но ужасного молчания между нами и негодования, бурлящего у меня внутри.

— Выключи его. — Кэш отобрал у меня пульт и направил его за свое плечо, чтобы выключить телевизор.

— Зачем? — Я взяла подушку в руки и прижала ее к груди, так что он не мог видеть, как я дрожу. — Это была глупая идея. Мы закончили говорить об этом.

Его темные глаза прожгли меня взглядом.

— Не делай этого. — Он уставился вниз на меня, стиснув зубы. — Не затыкай меня.

— Ты не хочешь слушать, что я говорю, — сказала я.

— Это не так! Я просто…

— Ты просто что?

Кэш остановился и посмотрел на меня, зная, что это ни к чему не приведет. Он был прав. Он покачал головой и соскользнул с кровати, так как я хотела выскользнуть из своей кожи. Он собирался выйти за дверь и оставить все это позади. Но я не могла. Ни тогда, когда это была моя жизнь. Ни тогда, когда это была моя смерть.

— Это снова происходит с самого начала, да?

Я чувствовала, словно меня исследовали под микроскопом. Каждый раз ставя диагноз. Я хотела крикнуть ему, чтобы он перестал так на меня смотреть. Я плотнее прижала подушку.

— Со мной все хорошо. Просто иди домой. Пожалуйста.

Кэш вздохнул.

— Если ты в порядке, тогда пошли со мной на вечеринку у костра.

— Я тебе там не нужна.

— Ты правда мне там нужна. — Он засомневался на минуту, затем пнул край моей кровати и засунул руки в карманы. — Кто же еще будет отговаривать меня выставлять себя полным идиотом перед всеми?

Вот оно. Вот за что я любила Кэша. Почему он был единственной постоянной вещью в моей жизни, в то время как остальной мир выходил у меня из-под контроля. Он всегда знал, что сказать, чтобы смягчить напряжение, чтобы заставить меня улыбнуться, заставить меня забыть, почему мы только что спорили.

— Ты сделаешь это не зависимо от того, буду ли я там с тобой или нет, и мы оба знаем это.

Кэш улыбнулся, но я могла поклясться, что он не был готов отпустить остальное. Он ожидал, что я снова взорвусь. Я хотела разозлиться на него за это, но если честно, я тоже этого ждала.

— К тому же, — сказала я. — Ты бросишь меня, как только найдешь кого-то, кого нужно подвезти домой.

— Я не поступлю с тобой так. — Он поместил пустую упаковку Дикси, стоявшую на прикроватном столике, мне на голову, как маленькую красную шляпку в форме цилиндра. — Я никогда не оставлю тебя одну. Обещаю.