Провинциальная история - [24]

С генеральным разговор был непродолжительным. Караджов ответил на его вопросы, что-то записал в блокнот и дал понять, что особых проблем у него нет, если не считать истории с Дженевым, которую тут же вкратце изложил.

— Он что, на взыскание напрашивается? — грозно спросил генеральный. И приказал Караджову разобраться с этим делом.

— Передай своему Дженеву, что он мне лично ответит, если и впредь будет оригинальничать. Хорош зам по производству!

Караджов учтиво помолчал, затем с важным видом заверил шефа, что оснований для беспокойства не будет.

Генеральный, похоже, что-то записал и бодро закончил:

— Благодарю, Караджов! Привет супруге. — И положил трубку.

А вот заместитель министра взволновал Караджова до глубины души. В отличие от генерального с этим человеком он сразу сумел найти общий язык, и мало-помалу между ними установились приятельские отношения. Бывая в столице, Караджов не упускал случая наведаться к своему покровителю из министерства, они часто заходили куда-нибудь и продолжали разговор за стаканом вина. Караджов ценил заместителя министра за простоту и большой опыт, а тому были по душе живой практический ум Караджова, его напористость, умение идти на риск. Вскоре после их знакомства он подумал, что было бы неплохо иметь в объединении такого человека, как Христо Караджов. В последнее время коммерческие вопросы и снабжение были в центре внимания. Именно на эту работу он прочил Караджова, юриста по образованию.

В ходе телефонного разговора Караджов уловил в голосе шефа какие-то веселые нотки, и пока строил догадки, что́ бы это могло означать, тот сообщил ему о предстоящем уходе на пенсию одного из заместителей генерального директора объединения и о том, что он сам намерен рекомендовать Караджова на этот пост.

— Препятствий нет и пока не предвидится, — сказал шеф. — Так что считай вопрос почти решенным. С твоей стороны на данном этапе требуются две вещи: во-первых, никому ни слова и, во-вторых, обеспечение годового плана — он должен быть выполнен на караджовском уровне. Понятно?

— Есть! — в тон ему ответил ошарашенный Христо. — Уровень гарантирую по всем показателям — сам лично буду жать на педали.

— Порядок. Хозяину видней, учить тебя не надо.

— Так точно! — выпалил Христо.

— Ну и нюх у тебя, Караджа! Сегодня-завтра сам хотел позвонить, а твой звонок опередил меня.

Шеф еще раз напомнил, что разговор сугубо доверительный, и пообещал в ближайший месяц-два пригласить Караджова на ознакомительную беседу.

— Ну давай, счастливчик, скоро с тебя будет причитаться.

Разговор закончился, а Караджов все еще держал трубку, словно завороженный тонкими гудками, похожими на сигналы морзянки. Еле сдерживая волнение, он пытался расшифровать их: «Назначить… ту-ту… на должность… ту-ту… заместителя генерального директора… ту-ту… с окладом… ту-ту… и навсегда вычеркнуть из списков должностных лиц периферии… ту-ту… имея в виду в перспективе… ту-ту…»

Внезапно сорвавшись с места, Караджов пустился в пляс по ковру — легко, радостно, с упоением. Потом спохватился и кинулся к двери, выглянул в приемную. Секретарша читала книгу, пряча ее в ящике стола, как в подоле платья. Увидев начальника, девушка смутилась.

— Читай, читай! — успокоил ее Караджов. — Впрочем, если тебе делать нечего, можешь уходить! А я еще поработаю.

Он запер изнутри наружную дверь, захлопнул внутреннюю и облегченно вздохнул. Затем бросил пиджак на стул, сорвал галстук — извиваясь в воздухе, как змея, он задержался на спинке стула и тут же сполз на пол. При каждом вдохе Караджов старался вобрать в себя как можно больше воздуха, словно хотел оторваться от земли и взлететь. Он выдвинул ящик стола, разворошил бумаги, двумя пальцами поднял некоторые из них и брезгливо отбросил в сторону.

Итак, он — заместитель генерального директора. В Софии его ждут другой стол, другие бумаги, другой кабинет, другая секретарша, «мерседес»… Все будет на ином уровне — и заседания, и деловые бумаги, и разговоры. Новые знакомства, новые женщины… Тут он помедлил. На Марии я ставлю крест. Что было, то сплыло. В Софии таких хоть пруд пруди. Прежде всего — работа. С первого же дня я должен внедрить свой стиль. Собственный, караджовский стиль просвещенного феодала, пусть не крупного, далее не барона, но феодала. Он вскинул руку: «Слушайте, господа вассалы!»

Слушать было некому, и он громко захохотал. Совсем рехнулся — рыбка-то еще в море… Хорошо, хоть сознаю это. Караджов прошелся по кабинету, потрогал листья пальмы, гладкие, холодные в эту знойную пору, и вылил несколько кружек воды в облупленную кадку. Давно он этим не занимался — немудреная операция доставила ему удовольствие. Что от меня потребовал шеф? Во-первых, хранить молчание, во-вторых, дать годовой план. Хранить молчание — легче легкого. А вот план — это потруднее, придется повоевать со Стоилом.

Со двора доносились гулкие удары пневматического молота: один, два, три. Слегка дребезжали окна. Стоил не проблема. Особенно теперь, после этого разговора, — отдам приказ, и дело с концом. Будь любезен, выполняй!

Караджов нахмурился. До сих пор такой способ вполне годился, а сейчас? Насколько я знаю Стоила, его упрямство сломить будет трудно. А в столь деликатной ситуации даже какой-нибудь пустяк способен все испортить, особенно если начальство окажется не в настроении. А настроение у большого начальства меняется…