Провинциал - [4]
Тот, кто видел меня пять лет тому назад, был уверен, что я ничего ни с собой, ни со своим рабочим временем не могу поделать. Все тогда было отдано на произвол судьбы, а я был свободным художником.
Потом стало ясно, что это просто невыносимо, очень неприлично и очень мешает работе. Поэтому нынешний мой день сильно отличается от того, что было тогда.
Тем не менее планировать свой день я не очень люблю. Я поручаю это своим помощникам. Например, Котюсов этим занимается, ему нравится.
Наверно, так нельзя сказать: это было не по своей воле. Бабушка привела, и меня крестили. В детстве. Причем в большой тайне, потому что при коммунистах это было небезопасно. Мое крещение в сочинской православной церкви произошло «под покровом ночи». Я сам узнал об этом, уже будучи взрослым. История такая: несколько лет тому назад, в Москве, отец Глеб Якунин хотел меня крестить. Я позвонил своей бабке Анне, она тогда была еще жива, сказал ей. Она говорит — нет, нельзя. Ты уже крещеный.
Так я и узнал, что всю жизнь был православным. На самом деле вера в Бога — дело очень интимное. Мне не нравится, когда государственные мужи, некогда исповедовавшие атеизм, теперь стоят со свечками в церквах. Позируют перед камерами.
Я тоже в церковь хожу, но надеюсь, что это не выглядит как «показательное выступление». Я не считаю себя серьезно верующим человеком. Для меня пойти в церковь не означает поклоняться конкретному божеству. Скорее, это какой-то обряд очищения. Церковь — место, где можно подумать о своих собственных делах и поступках. О том, как ты будешь вести себя впредь.
Но между тем в православной церкви я чувствую себя более виноватым. Может, потому, что я был крещен в православной церкви. Может, потому, что это более близкое и естественное для меня. Для нас всех. Что же касается католических, протестантских и других храмов, то для меня это в большей степени «экскурсия», чем возможность заглянуть в свою собственную душу. Европейские храмы для нас все-таки экзотика.
Летчиком-испытателем и космонавтом.
Ну на кого же я похож?
На медведя.
То неуклюжий, то злой, то, наоборот, никакой. Не знаю. Кудрявый… На медведя.
На медведя.
Была. Как у всех. В школе, классе так во втором… Она живет и сейчас в Нижнем Новгороде, нормально живет, семья, дети. Ни за что не женился бы на ней, если бы надо было принимать такое решение сейчас! Совсем другие представления о красоте, о том, какая должна быть жена…
Но чувство было сильное. Непонятно, платоническое или с элементами эротики, но — очень сильное. Взаимное? Нет.
Ненавижу чванство, высокомерие и глупость. Не знаю, что поставить на первое место.
Не сказал бы, что что-то в себе ненавижу. Многое себе прощаю. Бывает иногда стыдно за какие-то поступки, но ненавистью я бы это не назвал.
Есть.
Есть. Бывают время от времени.
Да! С большим удовольствием. И восхищением:
Читал совсем недавно на пушкинских торжествах в Большом Болдине.
Хотя раньше, когда в школе заставляли учить стихи, это дело набило оскомину. Не хотелось.
Свои стихи, когда я их писал, я знал, конечно, наизусть. Кстати, писал не только иронические стихи. Всякие. Даже очень личные. Лирику, так сказать.
На мой нынешний взгляд, они очень примитивные и непрофессиональные. Они были посвящены конкретным людям и сочинялись, что называется, «на случай».
В ранней молодости.
Все эти люди сегодня живы и счастливы.
Авторитетов очень много. Солженицын. Сахаров. Столыпин. Петр I. Александр II.
Нет кумиров. Для меня это что-то вроде «факира на час». Признак восторженной сентиментальной натуры. Придумывать себе кумиров могут только наивные молодые люди. Я — нет. Уже — нет.
Я занимался наукой около десяти лет. Это во-первых. Во-вторых, занятия наукой были весьма успешны. За неполные десять лет работы я написал около 60 статей, которые были опубликованы в самых солидных научных журналах, российских и западных. Многие считали, что из меня что-то получится. Так считал даже академик Гинзбург, который недавно прислал мне письмо. Даже не одно: сначала было письмо об опасностях коммунизма это, собственно, не письмо, а огромная статья. Гинзбург хотел, чтобы я дал заключение. А второе письмо — сугубо по физике. О сверхсветовых источниках.
У меня в мой «научный период» было довольно интересное положение: я был свободен и мог заниматься чем хотел. У меня не было узкого направления, где я должен был бы корпеть над какой-то конкретной задачей. Наоборот, был очень широкий выбор тем, и никто не ограничивал моих научных пристрастий.
Такая свобода, даже в науке, конечно, уникальна. Я благодарен своим учителям и коллегам, докторам Н.Денисову и В.Эйдману, за то, что они предоставили мне такую свободу (оба они уже умерли). Меня всегда больше интересовало не столько выяснение каких-то тонких нюансов, сколько яркие научные идеи. Моя особенность состояла в том, что иногда мне удавалось такие идеи высказывать. Идеи, которые, казалось, просто лежат на поверхности или носятся в воздухе, мне удавалось, во-первых, провозгласить, а во-вторых, реализовать.
“Жизнь раба на галерах”.Так называется наш с Леонидом Мартынюком новый доклад.Леонид Мартынюк — известный видеоблогер, автор проекта «Ложь путинского режима». Его клипы, многие из которых — экранизация наших других докладов «Путин. Итоги», «Путин. Коррупция» собрали 9,5 млн. просмотров.На этот раз мы решили сделать доклад с небольшим количеством букв и цифр, но зато хорошо иллюстрированный.Это делает доклад гораздо более доступным и легко читаемым.В процессе издания доклада мы столкнулись с явлением, которое раньше не замечали.Это повальный страх типографий только при одном взгляде на обложку.
НЕЗАВИСИМЫЙ ЭКСПЕРТНЫЙ ДОКЛАДПУТИН. КОРРУПЦИЯМосква, 2011 годПод редакцией В. Милова, Б. Немцова, В. Рыжкова, О. ШоринойПутин. Коррупция. Независимый экспертный доклад. — М., 2011. — 40 с.
«Исповедь бунтаря» – это третья книга Бориса Немцова. Первую – «Провинциал» – он написал в 1997 году, на подъеме своей политической карьеры и в зените славы. Немцов тогда только перебрался в Москву из Нижнего Новгорода и хотел рассказать людям о своих жизненных принципах. В 1997 году у него было много иллюзий, он был политическим романтиком. За последние 10 лет Немцов пережил много ударов судьбы, на несколько лет отошел от активной политической деятельности, почти расстался со всеми иллюзиями. «Исповедь бунтаря» – итог прошедших потрясений, самая откровенная политическая публицистика в России последнего времени.
Неправительственный доклад о «важнейшем личном проекте» В. В. Путина.
Время подводить итоги правления Ю. М. Лужкова во второй раз.Это вторая версия доклада, опубликованная в марте 2010 г. Немцов и Милов продолжают шуметь.
Доклад Бориса Немцова и Владимира Милова — «Путин. Итоги».Авторы подводят итоги правления Владимира Путина: коррупция, которая проникла во все слои бюрократической вертикали, провал демографической политики, опасная сырьевая зависимость страны, деградация инфраструктуры.Цель доклада — рассказать правду о том, что происходит в России. И развенчать мифы, насаждаемые властью.Издание доклада от февраля 2008 года.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
Алан Фридман рассказывает историю жизни миллиардера, магната, политика, который двадцать лет практически руководил Италией. Собирая материал для биографии Берлускони, Фридман полтора года тесно общался со своим героем, сделал серию видеоинтервью. О чем-то Берлускони умалчивает, что-то пытается представить в более выгодном для себя свете, однако факты часто говорят сами за себя. Начинал певцом на круизных лайнерах, стал риелтором, потом медиамагнатом, а затем человеком, двадцать лет определявшим политику Италии.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.