Провинциал - [27]

Явлинского можно принимать или не принимать. Но я могу сказать точно, что никаких таких замыслов, страшных, тайных и корыстных, у него никогда не было, нет и не будет.

Политика, конечно, затягивает. Затягивает довольно сильно, почти как наркотик. Особенно в России. Поскольку в России политика — дело опасное и азартное, то многие люди, как мужчины, так и женщины, начав этим заниматься, уже просто не могут оторваться. И тогда, если исходить из этого посыла, дальнейшие действия Явлинского становятся более понятными. Его участие в следующих парламентских выборах, в президентских выборах или, допустим, понимание, что работа на региональном уровне — это уже пройденный этап, объясняет его поведение.

Хотя я, например, придерживаюсь другой точки зрения. Той, что действовать надо наверняка. Если заведомо знаешь, что партия проигрышная, лучше ее не начинать.

Могу сказать одно: если бы случилось чудо и Явлинский стал бы президентом или премьер-министром, для России это было бы неплохо. Несмотря на все плюсы и минусы, которые с ним связаны. Это было бы хорошо потому, что у руля появился бы экономически грамотный человек, который не может принять никакого безумного решения, повлекшего бы за собой страдания миллионов россиян. Не может не из какого-то особого человеколюбия, а просто потому, что знает объективные законы экономики и никогда не пойдет против течения. Трагедии возникают тогда, когда люди идут против законов мироздания.

В принципе, для России Явлинский был бы находкой. Но чуда не произошло. Да и шансов не было.

Не очень понятно было, зачем он сам себя истязал на этих президентских выборах. Дело в том, что если у человека очень долго не осуществляются его мечты или конкретные желания, то он становится как бы непризнанным гением и симпатий у людей не вызывает. Я говорю это не как друг Григория Явлинского, а как человек, знающий российскую действительность. В России слабых не любят! Россия — жестокая страна, и Явлинский — один из немногих российских политиков, кто это ощущает в полной мере.

Но тем не менее логика политической жизни толкает его на такие вот решения. При которых ему остается только мужественно себя вести. Что он и делает.

Думаю, в его действиях больше не какого-то прагматического расчета, а именно желания что-то сделать хорошее для России. Скорее всего, так оно и есть. Последствия же такого поведения для него лично могут быть самыми разными. В том числе и плохими. Потому что в России, в силу особой евроазиатской специфики, люди топчут друг друга. Если видят, что кто-то ослабел.

ЖИРИНОВСКИЙ

Умный человек. С клиническими особенностями. Абсолютно беспринципный — это отнюдь не мое наблюдение, это говорят люди, которые с ним часто общаются. Готов изменить свои собственные решения на прямо противоположные, если потребуется.

Очень любит роскошь. Тут, как видно, тяжелое детство сказалось. Ясно и свободно излагает свои мысли, но при этом ориентируется на совершенно определенных людей. Не только на «социальное дно», но и просто на психически нездоровых людей. Такие люди есть в любом обществе, каким бы ни было общество — богатое или нет, люмпенизированное или наоборот. До 10 процентов таких людей может быть в обществе. И поэтому у Жириновского всегда будут избиратели. Примерно от 5 до 10 процентов.

По-моему, он довольно хорошо владеет техникой воздействия на толпу. По-моему, пользуется услугами профессиональных психологов. В принципе, опасный человек для страны.

ЧУБАЙС

Чубайс — один из самых талантливых политиков России.

Я не собираюсь давать положительную или отрицательную оценку его деятельности, последствиям этой деятельности. Но то, что Чубайс в огромной стране, благодаря своему аппаратному таланту, сумел реализовать беспрецедентную программу приватизации, то, что он осуществил эту программу, несмотря на все нападки, — это, я думаю, шаг, не имеющий аналогов во всей российской истории последних лет.

Говорили о преобразованиях все кто угодно. Начинали преобразования очень многие. Но никто, кроме Чубайса, не может сказать, что начал и завершил это дело (пусть не в полном объеме, а лишь в той части, в которой обещал).

У приватизации, как у любого большого дела, есть и положительные, и отрицательные стороны. С отрицательными, особенно в крупной индустрии, мы уже столкнулись. И, конечно, если бы была возможность растянуть этот процесс на длительное время, ни Чубайс, ни Гайдар и никто иной не стали бы пренебрегать качеством ради количества. По-моему, Чубайс понимает, что издержки приватизации достаточно велики. Единственное, что может его оправдать (не перед обществом, а перед самим собой), это то, что, как ему казалось, у него очень мало времени.

Чубайс уникален тем, что, занимаясь этой темой, он не оказался до конца проклятым. В этом его ум и хитрость. Все реформаторы Восточной Европы, кто занимался приватизаци-ей, — все они сейчас изгои. Все как бы выброшены из списков политиков, общественных деятелей. А Чубайс остался.

Почему это ему удалось?

Потому, мне кажется, что он человек неподкупный. Сколько было всяких слухов! В том числе и просочившихся в прессу. Но я сделал вывод о честности Чубайса по тому, как он живет. Знаю его жену. Когда его отправили в отставку, я с ним встретился. Мне вообще очень приятно общаться с людьми, ушедшими в отставку: они сразу становятся нормальными, по-человечески понятными. Так вот, когда мы встретились с Чубайсом, я увидел его задрипанный, помятый «Жигуленок», наполовину проржавевший. Я не думаю, что Чубайс исполнял специально для меня «аттракцион нищеты». Я думаю, что он к этому спокойно относился.