Провидение - [6]
По мере того как мы ехали, движение становилось менее интенсивным: в шикарные кварталы народ валом не валит, так что задержки тут редки. Таким ходом я приеду на добрых полчаса раньше. Однако когда жить остается всего год, не хочется тратить даже полчаса на листание устаревшего экономического журнала в приемной нотариуса.
– Отвезите меня в «Адорé», сделаем передышку.
– Где это?
– В конце проспекта, чайный салон.
Вечно разрываясь между разными часовыми поясами, нескончаемыми заседаниями, селекторными совещаниями, открытием бирж, административными советами и посещениями строек, мое тело отказалось от простых радостей. Например, отведать пирожное и запить бокалом шампанского.
Водитель доставил меня к дверям из кованого железа. Внутри с десяток человек ждали, когда их обслужат, пожирая глазами витрину. Дикая малина, горький шоколад, роза, фисташка, сто вариаций для чревоугодия. Давай, Альбер, прояви оригинальность хотя бы в этот раз: когда впереди остается так мало времени, стоит рискнуть!
– Что угодно, мсье?
– Фиалковый макарон.
Молодая продавщица вручила мне мой трофей.
– А для мадам?
За мной стояла женщина, улыбаясь в предвкушении лакомства – костюм, волосы стянуты в узел, бриллиантовое колье, зрелые черты.
– Фиалка, какая удачная мысль: никогда об этом не думала.
– Сожалею, но этот мсье взял последний.
– Ах, – вздохнула женщина. – В кои-то веки решилась…
Я протянул ей макарон.
– Фиалка больше подходит даме. Я возьму «оперà», мадемуазель.
И сел у окна. Снаружи, прислонившись к своей машине, все с той же хмурой физиономией ждал таксист. Дама покинула чайный салон, весело поблагодарив меня жестом. Я видел, как она выбросила обертку в урну и впилась зубами в свой макарон. Потом исчезла за углом улицы.
Вкус шоколада. Шипение шампанского, пенящегося в фужере. Это крестины Клелии, мне всего пять лет. Мама украсила дом, словно сказочный замок: лестница увита плющом и белыми лилиями; лампочки заливают сад волшебным светом, колыбель моей сестры возвышается на ковре из белоснежного гусиного пуха, а с потолка свешиваются гирлянды шелковых цветов, с особым тщанием изготовленных моими тетушками.
Лихорадочное возбуждение, радостные крики, песни. Во всеобщем ликовании никто не обращал на меня ни малейшего внимания. Ужасно одинокий, я слопал половину фигурного торта, прежде чем меня вырвало, а потом потерял сознание и упал головой под колыбель.
– Еще что-нибудь, мсье?
– Счет, пожалуйста.
Я снова сел в такси. Водитель слушал новости по радио. «Драматический взрыв в здании на берегу Сены, – репортер от возбуждения почти кричал. – Точное количество жертв пока неизвестно. Команды спасателей на месте, а также полиция, которая проводит предварительное расследование, чтобы определить причину трагедии».
– Со всех сторон обложили, – прокомментировал таксист. – Опять арабы шалят.
Голос репортера продолжал: «Гораздо больше повезло мужчине в парижском метро – бросившись на рельсы, он остался жив, отделавшись простыми переломами».
– Пф-ф! Надо было просто башку себе прострелить – и никаких чудес! Это я вам гарантирую.
«По прогнозам синоптиков в конце дня может разразиться гроза с сильным ливнем».
– Высадите меня здесь, – приказал я таксисту, прежде чем тот успел добавить еще одно тонкое замечание.
Поднялся легкий ветерок, сделав воздух пригодным для дыхания. Я закончил путь пешком, без всяких затруднений, довольный тем, что смог хоть немного побыть в одиночестве. Улица была тихой, тенистой – лишь столетние деревья да богатые дома. Жизнь здесь, наверное, была безнадежно спокойной и в лучшем случае оживлялась появлением хорошо воспитанных школьников, спорящих из-за полдника, или тявканьем миниатюрных собачек, которые так нравятся обеспеченным старичкам. В общем-то идеальное обрамление для нотариальной конторы.
Мне не пришлось звонить: дверь была приоткрыта. Внутри царила интенсивная деятельность, которая контрастировала с пустынностью улицы. В странной тишине торопливо сновали клерки с охапками документов в руках, глядя себе под ноги. Толстое напольное покрытие, обои на стенах, приглушенный звук телефонных звонков – все тут, казалось, было рассчитано на то, чтобы избежать малейшего шума. Мне вдруг стало не по себе.
– Подождите в салоне, – предложила девица у стойки в приемной. – Мэтр Жамбер на несколько минут задерживается.
Я направился к двойной белой двери. Уже собираясь ее толкнуть, я вдруг услышал резкий голос Клелии.
– Жаль, что папы и мамы уже нет, – сказала она. – Вот бы порадовались.
Может ли такое быть, чтобы мы с ней в итоге разделяли одну точку зрения?
– Не дели шкуру неубитого медведя, – послышался голос Дана. – Мы пока ни в чем не уверены.
– А зачем, по-твоему, он нас позвал сюда? В любом случае, кроме нас, у него никого нет.
– Мы никогда не были близки, – продолжил Дан. – Особенно вы двое.
– У нас имелись основания, – отозвалась Клелия.
– Как бы там ни было, это все равно что Рождество до срока, – внезапно подал свой писклявый голос шурин. – Ты хоть представляешь – а если бы твои родители взяли другого? Из соседней колыбели.
Я отпрянул на шаг. Инстинктивно. Но один шаг ничего не менял. Я все превосходно слышал.
Герои новой книги Валери Тонг Куонг переживают не лучшие времена. Учительница Мариэтта разочаровалась в своем муже, а дети в классе откровенно над ней издеваются. Секретарша Милли мучается от одиночества и чувствует себя ненужной. Верзила мистер Майк, бывший военный, дезертировал из армии и стал бродягой. Нужно, чтобы кто-то вытянул их из трясины неудач и неприятностей. И — чудо! — в их жизни появляется господин Жан, владелец необычной «Мастерской чудес». Его работа — помогать тем, кто отчаялся. Кто он? Волшебник? Чудак-альтруист? И да, и нет.
Две девушки стоят на мосту в ожидании поезда. Вот он приближается, еще, еще… Пора! Алиса прыгает – туда, в бездну. А Мина… Мина не смогла совершить этот страшный прыжок. Потому что решила жить.Эта книга о том, как важно, оказавшись на дне пропасти, не остаться там, а вытолкнуть себя наверх. И еще о том, что, когда появляется человек, который тебя понимает, отчаяние можно стереть, словно ненужные буквы, написанные мелом на доске.
Если из карточного домика вытащить одну карту, все сооружение немедленно рассыплется.Налаженная и благополучная жизнь семьи Селесты и Лино разрушилась подобно карточному домику, когда случилось несчастье – их сын Мило упал, катаясь на велосипеде, его жизнь оказалась под угрозой. И тут же на поверхность выплыли десятилетиями скрываемые страшные семейные тайны, а главное – выяснилось, что благополучие семьи было лишь внешним. У всех – и у родителей Мило, и у его бабушки, и у тети, младшей сестры Селесты, – накопилось множество претензий и обид друг к другу.Простить трудно.
Пакс Монье, неудачливый актер, уже было распрощался с мечтами о славе, но внезапный звонок агента все изменил. Известный режиссер хочет снять его в своей новой картине, но для этого с ним нужно немедленно встретиться. Впопыхах надевая пиджак, герой слышит звуки борьбы в квартире наверху, но убеждает себя, что ничего страшного не происходит. Вернувшись домой, он узнает, что его сосед, девятнадцатилетний студент Алексис, был жестоко избит. Нападение оборачивается необратимыми последствиями для здоровья молодого человека, а Пакс попадает в психологическую ловушку, пытаясь жить дальше, несмотря на угрызения совести.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.