Проверяя Сенатора - [57]
прикладывая ее к губам.
– Я готова помочь тебе... сделать все, что ты скажешь. Но я не собираюсь стоять и
смотреть как ты напиваешься. – Я встаю на колени и протягиваю к ней руку. Она пытается
оттолкнуть меня, и хотя мы одинаковые и по росту и телосложением, я – не пьяна. Слава
Богу! – Отдай. Ее. Мне!
– Нет! Пожалуйста, – кричит она мне в ответ.
– Тихо! – настолько нежно, насколько могу, я вытаскиваю эту чертову бутылку из ее рук,
двигаюсь по кровати в сторону и бегу в ее ванную. Она не смотрит на то, как я выливаю
джин в унитаз. Смываю, затем выкидываю пустую бутылку в мусорное ведро и
рассматриваю свое отражение в зеркале. Я никогда не позволю подобному случиться со
мной.
Когда я возвращаюсь к ней на кровать, я решаю, что нам пора поговорить.
– Какой у тебя срок?
– Два месяца. – Она шмыгает носом, копаясь в кармане своих джинсов. – Хочешь
посмотреть УЗИ?
Она протягивает измятый клочок бумаги, и я беру его из ее дрожащих пальцев, раскрывая
его. Я смотрю на темное изображение. Черное и белое. Первое фото ее будущего ребенка.
Я не знаю, мальчик это или девочка, только то, что ему или ей два месяца. И что он
крошечный.
Сколько вечеринок за последние два месяца посетила Брук? Невероятное количество!
Она встречается с мужчинами постарше и с недавних пор, занималась сексом с парами. Я
должна спросить, знает ли она, кто отец? Я не могу заставить себя спросить о чем–то, что
может навредить ей. Если она знает, она скажет мне...
Я отдаю обратно УЗИ, и сажусь на матрас рядом с ней.
– Расскажи мне о своем плане.
– Если ты пойдешь со мной... я собираюсь... – ее глаза наполняются слезами. Когда она
моргает, они начинают литься по ее щекам и подбородку.
– Боже, да! – Я чувствую, будто не могу дышать. Мои глаза горят и я обнимаю ее, закрыв
их, чтобы скрыть свои слезы, которые являются отражением ее боли. Она не должна
видеть мои слезы. Для нее я должна быть сильной. Когда я восстанавливаю контроль, я
отстраняюсь и смотрю на нее. – Я отвезу тебя. Я останусь с тобой.
– Медсестра дала мне номер телефона, чтобы позвонить. Когда меня запишут на прием, я
дам тебе знать.
Мне нужна секундочка. Мгновение, словно мыльный пузырь, печаль все разрастается и
разрастается, заполняя меня изнутри.
– Как долго ты должна будешь оставаться там?
– Процедура длится всего несколько минут... но на восстановление требуется несколько
часов. Это быстро. Наверное, займет меньше времени, чем мне потребовалось, чтобы
забеременеть, – заявляет она, глядя вниз. – Ты не спросила меня.
– Есть миллион вопросов, которые я не задала и не собираюсь задавать. Я здесь не для
того, чтобы судить тебя. Мы с тобой как сестры, и ты всегда была для меня ей. Когда
Патрик развелся с моей мамой и я узнала, что он не мой отец... бля, в принципе, весь мир
узнал, что у меня нет официально записанного отца – тебе было наплевать. – Черт, я,
возможно, была маленькой, но я помню, сердитые взгляды, которыми на меня смотрели
родители и даже няни... когда я ходила на свидания после школы. Я не понимала, почему я
не получала никаких приглашений на вечеринки или ночевки после этого, кроме как от
Брук. Пока я не догадалась, вернее не подслушала разговор моей бабушки о том, что моя
мама забеременела, будучи незамужней. Мама никогда не говорила мне, кто мой отец –
говорит, что она не знает.
– Все люди придурки, – ворчит она.
Сегодня вечером я не собираюсь спорить по этому поводу. Быть незаконнорожденным
ребенком из Нантакета – уже это вызывает крайнее отвращение. Только избранные могут
быть Стиллманами без отца. Если бы я была из другой семьи, никто и не поинтересовался
бы, почему моя мать родила ребенка в перерывах между браками.
Я сжимаю руку Брук.
– Я хочу сказать, что я здесь для тебя. Не подвергать огласке твою историю.
– Для сведения, я думаю, что я знаю, кто отец ребенка и нет, я не скажу ему.
– Никогда?
– Ему плевать. Или, может, если и нет, то он бы хотел покончить с этим.
– Послушай. – Я пристально смотрю на нее. – Важно только то, что ты хочешь сделать.
– Мы обе знаем, что я вовсе не кладезь здоровых пристрастий.
– Что сказал врач?
Она хрустит пальцами и качает головой.
– Я не спрашивала. Нет смысла. Я не готова быть матерью. Я так сильно облажалась. Если
бы не тот факт, что мой отец оставил мне кучу денег, то я бы была уже в тюрьме... или еще
хуже. Я не собираюсь прекращать делать то, что я делаю. Даже будучи беременной. Я
долбанутая на всю голову. Я ненавижу себя!
– Брук, не говори так! Ты мой лучший, лучший друг. Ты посещаешь университет и ты
почти его окончила. Да, нужно сократить количество вечеринок по множеству причин. Но,
для сведения, ты успешна. Твое сердце такое большое, доброе и щедрое. – Я обнимаю ее
крепче и шепчу: – Нам обеим нужно собраться с мыслями.
– Звучит как какой–то тревожный звоночек. – Она прижимает руки к лицу, в то время как
слезы льется сквозь ее пальцы.
Я крепко держу ее, пока она рыдает настолько сильно, что ее тело сотрясается, охваченное
дрожью мышечных спазмов. Мы раскачиваемся, обнявшись до тех пор, пока ее слезы не
перестают литься, и я уверена, что она не собирается сделать ничего навроде выйти из
двери и поддаться желанию освободиться. Это то, что она обычно делает и как же я могу
Какой твой грязный маленький секрет?У каждого он есть.Для Ксавии Кеннеди, это была свобода. Вдали от ее элитарной и знаменитой семьи. Когда ее друг Джон Рихтер завершает стажировку в парламенте, она получает «вызов» присоединиться к самому сексуальному сенатору, по мнению «Космо», решив, почему бы не побыть его ученицей!Кроме того, сенатор Беннетт Стоун не совсем незнакомец. Он умный, великолепный, и он скрывает чертовски грязный маленький секрет.Кса и Бен встречались в Бостоне, и обнаружили, что хранят общую историю.Однозначно не политическую.Никаких имен; горячий, влажный, агрессивный, лучший, почти-публичный-секс.Вспышка безумия в Нью-Йоркском клубе.Ночь, которую они помнят уж очень хорошо.Последняя задержка на предвыборной кампании сенатора Стоуна оказывается проходом в умопомрачительный декаданс..
Впервые опубликованав авторском сборнике «Улица Вечерних услад», 1998 г ., «ЭКСМО Пресс».
Кэтрин Холбен мечтала стать матерью, однако, узнав, что это невозможно, ожесточилась душой. Джозеф ДАмаро пережил гибель жены – и так и не смог с этой трагедией смириться..Сумеет ли Кэтрин стать матерью для осиротевших детей Джозефа, а Джозеф – поверить в возможность нового счастья? Сумеют ли мужчина и женщина после стольких испытаний поверить в святую, исцеляющую силу пришедшей к ним любви?
Когда же наконец миллионер и неисправимый плейбой Рори Кикнейд променяет свой холостяцкий статус на свадебные колокола? Этот вопрос волнует всех.Друзья и приятели заключили пари, журналисты сплетничают, а женщины строят планы…И только легкомысленная Джилли Скай, случайно оказавшаяся в центре самого чудовищного скандала за всю жизнь Рори, слышать не хочет о том, чтобы спасти его репутацию ценой собственной свободы!Но Рори умеет убеждать, – и Джилли все-гаки соглашается на весьма выгодный фиктивный брак.
Кто придумал, что сорок лет — это лучший возраст женщины?Пять отчаянных подруг, пять эффектных бизнес-леди очень в этом сомневаются.Анна поняла, что все лучшие мужчины уже или женаты, или разведены, Мэнди успела развестись и перекраситься, Дженет надеется, что избавилась наконец от брачных проблем, а независимость Карен вот-вот как бомба взорвет ее семейное гнездышко…Итак, сорок лет — это самый трудный возраст женщины!Это любовь, дружба, деньги, мода, дети, измены, соблазны «красивой жизни» и — юмор!!!Женщины всегда остаются женщинами.
Лучший способ для студентки подзаработать — устроиться няней к четырехлетнему отпрыску весьма состоятельной семьи.Всего-то и надо — иметь терпение, забыть о собственных амбициях и… не терять чувства юмора, даже когда приходится работать дни напролет!Дитя, конечно, не сахар…Его родители — просто ночной кошмар наяву…Зато рядом — весьма обаятельный сосед. Уж он-то наверняка не даст юной няне скучать по вечерам!
Судьба, словно чрезмерно заботливая мамаша, старательно оберегала Лену Кораблеву от мужского внимания. Леночка и рада была бы распрощаться с одиночеством, только вот оно прилипло к ней банным листом и не желало покидать насиженное место. А уже вот-вот — и будет девице немного за тридцать… Так и жила Кораблева — создавая фон для своей яркой и шебутной подружки Светки, которая обожала любовные похождения. Но однажды ураган чувств вдруг настиг Леночку, подхватил и поволок неизвестно куда. В нее влюбился состоятельный мужчина — и позвал замуж! Такое возможно только в сериале.