Проверка на смелость - [41]

– Поняли… – ответили мы хором, наблюдая, как он ловко готовит нам место для ночлега, как будто он уже не в первый раз это делал.

– Что вы поняли? – спросил Льон.

– Ни в коем случае не открывать глаза… – опять хором сказали мы.

– И еще запомните: ни в коем случае нельзя разговаривать! Ни одного звука! Когда проснетесь, тоже глаза не открывайте, пока я не разрешу! Понятно?! – Льон опять с тревогой посмотрел на небо.

– Да… – ответили мы.

– А как ты разрешишь, если нельзя разговаривать? – спросил я.

– Вот, когда я разрешу, тогда уже можно будет и разговаривать, и открывать глаза, – ответил Льон. – А до тех пор нужно лежать очень тихо.

– А как ты сам это узнаешь? – спросил я.

Льон быстро взглянул на меня, но ничего не ответил.

– Пора! Ложитесь! Закрывайте глаза! – крикнул он.

В этот момент солнце опять сорвалось с неба и бросилось вниз, как ныряльщик с обрыва. Тут же стало темно, мы шумно попадали на землю, спешно закрыли глаза и замерли. Так быстро я еще ни разу в жизни не укладывался спать.

Я лежал с закрытыми глазами, но сон все не шел… Жалко, что нельзя было поговорить с Саней. Обычно мы с ним еще долго о чем-нибудь болтали перед сном, а сейчас было нельзя. Хотя о чем это я? Ведь, даже если было бы можно, я бы с ним ни за что не стал разговаривать! Мы же поссорились!

Казалось, что я никогда не смогу уснуть! Как же это мучительно – лежать с закрытыми глазами и молчать! Так хотелось хоть немножко подсмотреть!.. Эх… Интересно, а остальные уже спят или тоже мучаются, как я?… А ведь ночи здесь такие же длинные, как и дни… Это сколько же придется так лежать?… А если я не выдержу и открою глаза?… И меня сразу же увидят бродяги! Они нападут на меня, и я закричу. Это же, наверное, больно… И тогда все остальные тоже откроют глаза и их тоже сожрут бродяги. Нет, ни в коем случае нельзя кричать. Даже если эти бродяги начнут меня жрать, нельзя чтоб и остальных заметили… Буду молчать!.. Интересно, а какие они, эти бродяги?… Вот бы посмотреть на них… Только так, чтоб они меня не увидели… И потом хвастаться всем, что я – единственный из живых, кто видел бродяг… Нет, не получится ведь так, чтоб не заметили… Эх…

Я даже шевелиться боялся, чтоб бродяги меня не заметили, хотя про шевеление Льон ничего не говорил. Вроде бы… Или говорил?… Я пытался вспомнить, но не смог и на всякий случай не шевелился. Просто лежал, думал, думал и сам не заметил как уснул.

* * *

Проснулся я от каких-то непонятных звуков. Как-то сразу вспомнилось про бродяг и про то, что нельзя открывать глаза и разговаривать. А может, уже утро? Но как узнать, если нельзя открывать глаза? А может, эти звуки – это и есть сигнал Льона? Но он бы сказал словами, а не стал издавать такие странные звуки. К тому же они были повсюду. Что-то эти звуки мне напоминали… Вспомнил! Было похоже, что кто-то цокает языком. Да, то приближаясь, то отдаляясь, кто-то, не переставая, цокал языком. То медленно, с большими паузами, то вдруг очень быстро, так, что становилось похоже на строчащую мамину швейную машинку. Это точно не Льон… Бродяги? Сразу стало неудобно лежать в неподвижной позе. Но я никак не мог вспомнить, можно ли шевелиться. Кто-то прошел совсем рядом со мной – я даже слышал тихие шаги. Шаги… значит, у бродяг есть ноги? А говорили, что они призраки… Может быть, они похожи на людей?… Или на страшных монстров?… Хоть бы никто из моих друзей не открыл глаза!.. Дашка – она ведь девчонка, а все девчонки такие трусихи! Если она сейчас испугается и откроет глаза?… Тогда все, мы пропали!..

Вдруг я почувствовал, как что-то коснулось моей ноги в том месте, где она не была прикрыта бриджами. Прикосновение было мягким и даже щекотным, как будто это была шерсть, или ткань, или большой комок паутины, но я весь напрягся, как от удара. Я ведь не боюсь паутины, и уж тем более шерсти или ткани, но лежать с закрытыми глазами зная, что вокруг тебя ходят призраки, было невыносимо. Я каждое мгновение ждал чего-то страшного. Очень хотелось открыть глаза и посмотреть, кто это меня трогает, потому что мое воображение рисовало ужасные картины. Я сдерживался изо всех сил и принимался мысленно убеждать себя, что на самом деле все не так страшно, что это мне только кажется, что это только моя разыгравшаяся фантазия. Вот, с чего все решили, что бродяги страшные, если их никто из живых не видел? Опасные – да, но, может быть, они вовсе не страшные. Маленькие, милые и пушистые.

Кто-то коснулся моей щеки. Опять мягко, как будто пощекотал. Краем одежды, наверное… Как же близко они ходят! Неужели они и правда нас не видят?… Я чуть не вскрикнул, когда кто-то наступил на мою руку, но сжал зубы и сдержался. Нет, они вовсе не маленькие! Маленькие не могут быть такими тяжелыми.

Возле самого уха я услышал цокот. Редкие одиночные звуки. Как будто ими они пытались разбудить все живое и тут же в паузах между цоканьем проверяли, кто среагировал на эти их звуки. Хоть бы никто из моих друзей не открыл глаза!.. А что, если они уже открыли?!! Да, пока я спал! Поэтому и не знаю этого. Если эти бродяги их уже давно съели?! И Сашку тоже!! А мы с ним даже не успели помириться… Как глупо мы поссорились. Можно же было все объяснить, а не драться. Вдруг уже никогда не удастся с ним помириться? Вдруг я сейчас лежу тут совсем один посреди огромного поля в окружении охотящихся бродяг? Я так четко представил эту картину, как будто посмотрел на все сверху. Меня внезапно охватила страшная паника! Хотелось закричать, вскочить, броситься бежать куда-нибудь далеко-далеко. Если бы вы знали, чего мне стоило остаться там лежать! Сердце колотилось так сильно, что я думал, его удары слышны даже бродягам.