Проверка на дорогах. Правда о партизанской разведке - [75]

Опять амбар. Еще двое суток ждал Лазарев своей участи. На третьи сутки – снова на допрос. Шел под дулом автомата, собрав нервы в комок. Какой сюрприз теперь его ждет?

За столом – гестаповец, рядом с ним комендант. Разглядывают его, словно впервые видят, Потом, коротко посовещавшись о чем-то вполголоса, встают. Гестаповец делает знак часовому: введи.

Вошел староста того хутора, где Лазарев зарабатывал свое алиби.

– Знаешь его? – спросил гестаповец, кивнув на Лазарева.

Степан Григорьевич не подкачал.

С этого момента карьера Александра Лазарева на службе у новых хозяев быстро пошла в гору. Гестаповский «рентген» послужил для него хорошей рекомендацией в полицаи, так что и батрачить ему не пришлось. И тут уж он «оправдал доверие», проявил себя усердным служакой. До Печков, как пошутил Лазарев, оставались еще с пяток километров да пара лычек.

Снаряжая Александра на задание, я брал в расчет всю ситуацию, сложившуюся на этот момент в Партизанском крае. Немецкие гарнизоны несли от наших ударов ощутимые потери. Гитлеровцам позарез необходим был приток свежих сил. А где их взять? В Германии прошло уже несколько мобилизаций, подгребли и больных и инвалидов, до подростков добрались. Был у них немалый интерес и к предателям. Материал не лучшего качества, но и он сгодится. Трудно представить, что Лазарев – парень кровь с молоком – может провалиться через их сита.

Так и вышло. Очень быстро, благодаря своему усердию и дисциплине, оказался он на виду. Ладно сидел на нем новенький мундир добровольца «Русской освободительной армии», сформированной в основном из власовцев, дезертиров, перебежчиков – всего того сброда, на который делали ставку гитлеровцы.

Однажды Лазарев даже засомневался, не перебарщивает ли он? Один из его новых дружков, хватив в банный день пару стаканов самогонки, в пьяной запальчивости сказал ему:

– Все мы тут суки, но таких, как ты, я еще не встречал.

Это случилось после того, как Лазарев «заложил» начальству часового, заснувшего на посту. Сам он в тот день был разводящим. Бдительность новичка не прошла незамеченной, и вскоре он стал командиром взвода, которому поручили охрану Печковской школы.

Два ряда колючей проволоки, один из которых был под током, опоясывали деревянный одноэтажный дом. На вышках – часовые, особая сигнализация срабатывает, когда открываются и закрываются въездные ворота. Вроде бы обычная солдатская казарма. Да и курсанты по деревне строем ходят с песней, по вечерам их к девчатам отпускают. Никогда не подумаешь, что это будущие диверсанты. Язык за зубами они умели держать. Знали: проболтаешься – пуля в лоб. На занятиях вдалбливали им в головы идеи из «Майн кампф», а песен гитлеровских разучить не успели. И, пыля сапогами по сельской улице, дружно горланили:

Чтобы тело и душа были молоды,

                                 были молоды, были молоды,

Ты не бойся ни жары и ни холода,

Закаляйся, как сталь.

Нравился начальству вафеншуле командир взвода охраны. Был он исполнителен, но вел себя независимо и с достоинством. Мог при случае и компанию поддержать, и анекдот ввернуть. Но во всем, что касалось службы, – никаких послаблений.

Начальный этап операции удался. И заработала секретная партизанская почта.

Теперь надо было подбирать людей для решающего броска.

Действующие лица

Глухо стучали ломы, по битому кирпичу скрежетали лопаты. На окраине Пскова военнопленные рыли траншею под кабель.

– Живэй! Живэй! – лениво покрикивал холеный унтер, отбрасывая камешки носком начищенного сапога.

– Господин офицер, не найдется ли закурить? – раздался за его спиной приятный женский голос.

Унтер понимал толк в «руский жэнщина», и, когда, обернувшись, он увидел двух кокетливых девиц, лицо его расплылось в сальной улыбке. Он галантно раскрыл портсигар;

– Битте, фройлен. Я буду иметь вечер вместе.

Рыжеволосая Шура смущенно потупила глаза, а решительная Наташа, прикурив от его зажигалки, закивала головой:

– Конечно, конечно. Мы придем к вам в казарму.

Немец фыркнул:

– Люче дома.

И в этот момент глаза Наташи встретились с глазами военнопленного в выгоревшей потной гимнастерке. В них было столько ненависти, что она поняла – еще секунда, и он ударит ее лопатой. От ярости побелели пальцы, сжимавшие черенок.

Когда Наташа Смелова рассказывала мне эту историю, у меня мороз по коже прошел. Ведь убил бы. Свой бы убил. А кончилось все тем, что отчаянные мои девчонки помогли бежать всей этой группе военнопленных, привели их к нам. Без малого сорок человек!

Иной раз смотришь лихой фильм, где много всяких приключений, перестрелок, погонь, и думаешь: в жизни порой и покруче бывало. Особенно когда хорошему человеку приходится из себя подонка изображать. Вот как в приведенном случае.

Победителей не судят, но все же, услышав эту историю, строго отчитал я и Наташу и Шуру Спиридонову, с которой она часто в паре ходила на задания. Играйте, да не заигрывайтесь, за вашу жизнь головой отвечаю.

И вот теперь, когда я начал подбирать абсолютно надежных людей для операции, кандидатура Наташи Смеловой была в числе первых. Хочется подробней рассказать об этой славной девушке, которая сполна оправдывала свою фамилию.