Протопоп Аввакум. Жизнь за веру - [166]

.

Для старообрядцев кровь новых мучеников, пролитая за Христа, не только приравнивала их к первым христианам, но и служила верным доказательством сохранения старообрядцами истинной православной веры: «Блаженна еси, земле Российская, на конец веков обагрившаяся мученическою многоговейною кровию, честнейшею паче Авелевы, славнейшею паче Науфеевы, святейшею паче Захариины. Сии бо пресвятии страдальцы исполниша лишение скорбей Христовых в плоти своей (по апостолу), коих бо ран не понесоша, коих болезней не претерпеша, коих страстей не подъяша! Древнии бо мученицы различныя терпяху болезни, яже во узах и темницах, яже во алчбе и жажди, яже во огни и дыме, яже во мразе и воде, яже на колах и крестех, яже в конобех (котлах) и на сковрадах. Но и сии пресветлии венечницы всеми виды горчайших мучений не сравниша ли ся древним страдальцем, новии сии страстотерпцы? Ей, сравнишася! Не тыяжде ли проидоша муки и страсти? Воистинну тыяжде. Не теми же ли скончашася смертьми? Ей, воистинну теми же. Темже и славу получиша туюжде, и венцы прияша тыя же, и царство наследоваша то же».

Вместе с тем нельзя не видеть в церковном расколе середины XVII века проявления неизреченного Божия Промысла. Выброшенная на периферию магистрального развития русской культуры, та часть русского народа, которая не пожелала принять никоно-петровской реформации и получила у историков название «старообрядцев», а у своих гонителей — презрительную кличку «раскольников», чудесным образом сумела сохранить прежний духовный идеал, вдохновлявший наших предков со времён Крещения Руси, и пронести его сквозь века до начала третьего тысячелетия. Это была самая убеждённая и самая здоровая часть русского народа — «последние верующие» (как метко назвал их В.В. Розанов).

Однако две культуры, образовавшиеся в России после церковной реформации, несмотря на резкое расхождение между собой, никогда не были абсолютно изолированы друг от друга, и мы имеем многочисленные примеры их взаимовлияния. Староверы всегда представляли собой мощную силу, с которой власти не могли не считаться. Немецкий путешественник барон Август Гакстхаузен, посетивший Россию в середине XIX века, писал: «Староверы имеют большое нравственное влияние на Россию и на правительство. При каждом новом законе, в вопросах церкви, внутренней политики, при предположениях каких-либо улучшений или изменений, — всегда ставится втайне вопрос: что скажут на это староверы?» Что уж говорить о широких массах простого русского народа, среди которого нравственный авторитет староверия был необычайно высок! В старообрядцах всегда видели подлинно духовных учителей, всем своим образом жизни следовавших по пути, заповеданному Христом. Вопреки всем запретам и гонениям, практически не прекращавшимся со времён царя Алексея Михайловича, они стойко продолжали придерживаться веры своих отцов.

Так что не высохла река русской святости, не иссякла, но ушла в сокровенные глубины народные, продолжая во многом влиять на жизнь простого русского крестьянства. Недаром к середине XIX века в защиту самобытности русской культуры выступили уже представители дворянского сословия — славянофилы, недаром тогда же начался настоящий всплеск интереса среди «образованных слоев» общества к национальному стилю в искусстве, интереса к своей собственной истории и культуре. Оценена была и личность протопопа Аввакума. Выражая мнение многих выдающихся деятелей русской культуры того времени, профессор К.Ярош писал в конце века: «Народ, способный порождать в своём лоне подобные личности, имеет в себе великие задатки». Ну а на исходе XX века наконец-то пришла очередь по-настоящему оценить ту выдающуюся роль, которую сыграло старообрядчество в деле сохранения православной веры и национальной культуры. Время разбрасывать камни прошло — наступило время собирать камни.

Протопоп Аввакум глубоко почитается всеми старообрядцами, несмотря на существующие в самом старообрядчестве разделения. Ещё в конце XVII века появились первые иконописные изображения Аввакума, предстоящего Спасителю (в собрании Государственного исторического музея в Москве), а в начале XVIII века на Выге была составлена служба святым исповедникам и новым российским страдальцам — протопопу Аввакуму, епископу Павлу Коломенскому и другим.

Русской Православной Старообрядческой Церковью (белокриницкой иерархии) и Русской Древлеправославной Церковью (новозыбковской иерархии) Аввакум канонизирован как священномученик — соответственно в 1916 и 1988 годах.

В мае 2006 года в Санкт-Петербурге проходил Третий Всероссийский собор Древлеправославной Поморской Церкви, собор, которого ожидали почти сто лет… Среди многих других насущных вопросов на соборе староверов-поморцев — наиболее последовательных продолжателей дела протопопа Аввакума — поднимался и вопрос о канонизации епископа Павла Коломенского, протопопа Аввакума и с ним сожжённых иерея Лазаря, диакона Феодора и инока Епифания, пострадавших за святую веру. В соборных Деяниях содержится такое решение: «Древлеправославная Поморская Церковь безусловно почитает память страдальцев за благочестие и несомненно верует в их святость, однако в настоящее время как безыерархическое церковное общество, следуя благорассуждению прежде бывших поморских пастырей и учителей, не дерзает произвести причисление их к лику святых. Предлагаем христианским обществам праздновать дни памяти мучеников служением соборных панихид»