Противотанкист - [99]

— Подтянись! — Знакомая команда возвращает меня с небес на землю. Мы и так не сильно и растянулись, идём в колонну по два правда по параллельным путям, но люди как бы прибитые к земле каплями дождя, взбодрились и пошли побыстрее, в колонне после немудрёных шуток, начал раздаваться смех бойцов. Почувствовав скорое окончание похода, народ оживился. Взвод кавалеристов, возглавляемый комэском, ехал впереди нас слева от насыпи, справа же раскинулось обширнейшее болото Тёмный мох, так что хотя бы за правый фланг можно было не волноваться.

— Колонна стой. — Раздаётся через четверть часа голос ротного.

— Командиры отделений ко мне, остальным покурить и оправиться. — Вместе с другими сержантами подбегаю к капитану.

— До возможного переднего края, не более полукилометра, так что скажите бойцам, чтобы за оружие сильно не хватались, и в случае дружественного огня, в ответ не стреляли, а то пехота после бессонной ночи злая и нервная, и хоть про нас их и предупредили, но на всякий случай, будьте начеку. Выдвигаемся через пять минут.

После перекура идём следующим образом. Вперёд на расстояние сотни метров, высылаем дозор, а весь остальной отряд, в колонну по одному следует по самому краю правой стороны насыпи, чтобы в случае чего укрыться за ней. Конники остались на месте нашей остановки, с нами только идут старлей Задорожный со своим связным. Сегодняшний пароль нам сообщили, так что хоть с этим у нас проблем не будет, да и в дозоре у нас Федя с Рабиновичем, всё-таки в обороне стоят бойцы из нашего батальона, так что с опознанием думаю, проблем не возникнет. Свой ППД я отдал дяде Фёдору, забрав у него трофейный МГ, а то мало ли как отреагируют на незнакомое оружие некоторые индивидуумы.

Слава богу войны, всё обошлось благополучно, потому что на левом фланге оборону занимала рота, с бойцами которой мы воевали в наших крайних боях, так что без остановок следуем прямо на станцию, где находится штаб. С путей сходим только в одном месте, где наши уже заканчивают ремонт и, перебравшись через ручей, топаем вдоль насыпи. Придя в расположение, «офицеры» уходят на доклад, а разведчики, набившись в три избы, раскочегаривают там печки, чтобы обсушиться. Мы же втроём оккупируем одну из банек, на северной окраине посёлка и, растопив печку и натаскав воды, развесив форму в предбаннике, нагишом забираемся на полок. На улице всё-таки лето, так что парилка нагревается буквально через полчаса, а ещё минут через десять, у нас буквально уши в трубочку сворачиваются. Ополоснувшись студёной водой, выскакиваем в предбанник, а в парилку заносим всё ещё мокрую форму, кто его знает, сколько у нас ещё времени, а напяливать на себя, промоченную до последней нитки одежду, что-то не очень хочется.

Как словом, так и делом, разомлев в тёплом и довольно большом предбаннике, мы походу задремали, но через некоторое время обламываемся с отдыхом. В закрытую на крючок входную дверь, кто-то начинает громко стучать и материться. Ну вот, подумал я, как истопить так некому, а на готовое каждый норовит присоседиться. Открыв двери, чтобы послать наглеца на три весёлых буквы, вижу на пороге мокрого и злого, страшного сержанта Филатова.

— А, это вы артиллеристы, а я-то думаю, — кто тут прячется?

— Не прячется, а отдыхает после трудов праведных, — говорю я в ответ, затягивая его внутрь и снимая с него плащ-палатку. — Проходи, гостем будешь. — Упав на лавку, он пытается стянуть с себя раскисшие сапоги, но у него это не выходит, поэтому вдвоём с Федосом помогаем ему в этом нелёгком деле, и прямо в форме заталкиваем в парилку и усаживаем на скамью. Ефим в это время убирает нашу подсохшую форму и, развесив её в предбаннике, подкидывает в печку дров. Серёга стучит зубами и даже не может расстегнуть пуговицы на вороте гимнастёрки. Взяв на себя роль няньки, помогаем ему снять мокрую форму, а на верхний полок, он уже забирается сам. Плеснув на каменку, выхожу из парилки, потому что от жара, лежать там можно только на полу.

— Всё мужики, походу нашему отдыху конец, так что одеваемся и пойдём искать свой взвод. — Говорю я, натягивая на себя мятую и всё ещё волглую форму.

Пока мы приводили себя в порядок, из парилки вывалился красный как рак Филатов и, найдя свою флягу, присосался к ней.

— Уф, — стал он отпыхивать, присев на скамейку, — вроде согрелся. А то думал уже не дойду, размокну как кусок сахара.

— И где же тебя носило? Сюда вроде вместе пришли, да и разведчики твои в хатах сушатся, сам видел.

— Мои-то сушатся, а я как дурак, попёрся на передок, на рекогносцировку, вот и нарекогносциировался на свою жо… голову, — поправился Серёга.

— И на кой ты туда попёрся?

— Да командование опять какое-то наступление задумало, вот я и пошёл с ротным, узнать что почём, а главное где? Но насчёт нас переиграли и пока мы в резерве, а вперёд пойдут кавалеристы и пехота, так что ищи своих, они где-то в посёлке посменно сохнут.

— Ладно, балдей. Мы пошли. — Жму я на прощание Серёгину клешню и, накинув плащ-палатку, первым выхожу под дождь. Свой взвод противотанкистов мы находим на старом месте, в одном из помещений склада.