Противостоять злу - [15]

-А может, это люди были? – недоверчиво спросил Никита Михайлович.

-Нет, Никита. Людям, чтоб по болоту ходить, твердая дорога нужна. А те шли и по дороге, и без дороги. Обычный человек бы так не смог. Да и позже я не раз монахов этих видел. Когда бабка Овчинникова померла, они в ее дом приходили. Причем, туда же и темные хотели войти, да монахи их не пустили. Раненько утром я их приметил, еще никто не знал об ее смерти, а уж потом мне в обед жена рассказала… Не надо, Никита. Не покупай тот дом.

Никита сел на скамью, задумался.

-Чую я, что плохое случится с теми, кто в дом тот въедет. Его потому так дешево и продают, что чертовщина там всякая водится, – уверенно сказал Борис Игоревич.

Никита Егоров задумался и ничего не отвечал.

-Не хочешь, не бери, - громко обратился к Никите Андрей Пасечников. – Мой братан хочет домишко прикупить. Он всю молодость на севере прожил, а теперь назад хочет, на родину. Там дороговизна, да и климат тяжел ему стал, вот я этот дом и присоветую.

-Не надо, - перебил его Борис Игоревич. - Плохой то дом. Нельзя в нём жить.

-У нас и места красивые, и город совсем рядом - рукой подать, и привычный он здесь. Да и мне будет неплохо, брат рядом, - продолжал говорить Андрей, не обращая внимания на слова Бориса.

-Нельзя тот дом покупать! – повысил голос дядька Борис, и на его лице отразился страх перед возможными последствиями такой покупки.

-Да ну тебя! – махнул рукой Пасечников.

-Я не буду его покупать и свату отсоветую, - замотал головой Никита Михайлович. - Начинать жизнь в плохом доме – плохо. Только сейчас я вспомнил, что мне еще мать моя рассказывала. И про монахов я не первый раз слышу.

-Да, да, - закивал дед Митрич, - они заступники наших мест.

-Ну и не покупай! Я брату скажу. А ты не завидуй, - смеясь махнул рукой в сторону Бориса Андрей. – У самого денег нет, так тебе и завидно, что другие хороший дом подешевле берут.

-Ох, Андрей, - вздохнул дядька Борис, - зря ты не хочешь слушать разумных советов.

-Ну, тебя! Не каркай! Выпьем за здоровье молодых!

Свадьба продолжилась, и про гадкое место больше не говорили. Только примерно через пол года стали вспоминать о событиях, произошедших тогда, так как через пол года с братом Андрея Пасечникова, Николаем, чуть не случилось несчастье. Как только он въехал в новый дом, стал кричать по ночам и вставать с постели, словно лунатик. А один раз чуть не утонул в пруду, дойдя туда с закрытыми глазами. Причём, в воде Николай проснулся, но был настолько напуган, что не смог сопротивляться и пошёл ко дну. Если бы не парочка сидящих здесь влюбленных, Николай бы утонул.

После этого случая народ еще больше уверился во мнении о пророческих способностях Бориса.

Ирина Николаевна не раз слышала об этом, но относилась с явным недоверием, видя во всех мистических рассказах желание жителей деревни - скрасить свой досуг и сделать жизнь более интересной, поэтому они и придумывали всякие небылицы.

Димка слушал рассказы Анны Сергеевны с сильным интересом, веря каждому ее слову. Да и как было не верить, если он лишь недавно видел церковь на острове, видел и непонятно кого: то ли духов, то ли мираж, но самое главное, он видел брата, который не мог быть миражом. А в том, что это был Данила, Димка не сомневался.

Димку вывела из задумчивости бабушка Ирина:

-Борис, не Борис рассказывал, а я не верю в эти сказки.

Анна Сергеевна замолчала и надулась от обиды, но уже через минуту спросила:

-Может, ты и в Бога не веришь?

-Верю! Но на этой вере часто спекулируют.

-Не буду я тебя переубеждать! – обиженно махнула рукой Анна Сергеевна.

-Не обижайся, Сергеевна, - примирительным тоном сказала Ирина Николаевна. - Пойдем, Дим, ужинать пора, - обратилась она уже к внуку.

Димка встал и пошел к калитке. По обиженному лицу Анны Сергеевны было видно, что она вряд ли начнет рассказывать что-то еще.

-До свидания, - вежливо попрощался он с соседкой.

-До свидания, милый, - ласково ответила Анна Сергеевна, явно давая понять, что обида ее к мальчишке не относится.

Ирина Николаевна встала со скамейки, когда Димка уже поднимался по ступенькам крыльца.

-Вечером позже выйдешь? – обратилась Ирина Николаевна к Анне Сергеевне.

-Не знаю, может, выйду, - ответила та, и в голосе уже не были слышны нотки обиды. – Ты, Ирина, всё-таки, не права,- уже дружелюбно проговорила она и, не дожидаясь ответа, пошла к своему дому.

-Может и так, - сказала ей вслед Ирина Николаевна.

***

Когда Ирина Николаевна и Дмитрий вошли в дом, Семён уже сидел за столом и резал хлеб.

-Здравствуй, папа! – обрадовался Димка.

-Здрасьте, родня. Вовремя, а то мать уже хотела вас идти звать.

-А ты как прошёл? Мы не видели.

-А я через заднюю калитку. Иди посмотри, что у тебя на кровати лежит.

Димка забежал за перегородку, и оттуда послышался его радостный голос:

-Спасибо, папа!

К столу Дмитрий вышел, держа в руках новый кожаный мяч.

-Ух, ты! Здоровский! – восхищался он, показывая мяч матери и бабушке.

Мяч был ярко коричневый, легкий и упругий. Вместе с мячом Димка сел за стол.

-Иди руки помой! – прикрикнула на него мать.

Обычно покрикивать было не в её привычке, но сейчас она сильно волновалась за сына. Он то дрался, то был подавлен и тих, то грустно задумчив, то восторженно весел. По её мнению, такая смена настроений не могла быть обычным состоянием нормального человека, и Анна считала, что с Димкой что-то происходит. Это что-то волновало её и пугало. Мать переживала за сына, не зная к чему эти перемены, к хорошему или дурному.