Противостояние - [275]

О планах развала СССР сказано не было — да их и не было, этих планов развала. Даже в ЦРУ США не закладывали такой сценарий — в конечной точке реализации стратегической программы СССР выглядел хоть и намного более слабым, чем он был до этого — но целым. СССР планировалось оставить — как вассала США, чтобы сбагрить туда грязные производства, чтобы ввести СССР в зону доллара и досуха высосать его богатства, обменяв на никому не нужные зеленые бумажки под названием Доллар США. СССР планировалось использовать и как штрафбат — в конфликтах Севера с быстрорастущим югом, а прозорливые люди в США уже просчитывали вероятность возникновения такого рода конфликтов и вырабатывали меры противодействия. Программа экономической оккупации СССР рассчитывалась до двухтысячного года, потом возможно и даже очень вероятно — что американцы приняли бы уже новую программу, предусматривающую оккупацию или расчленение огромной, ослабленной страны- в зависимости от того что выгоднее. И сделали бы это не потому, что они патологически злые и плохие. Просто аппетит приходит во время еды, а внешняя политика США в основном следует принципу: все что технически может быть реализовано — должно быть реализовано. Если люди сами, своими руками разрушают и ломают свой дом, пусть и по чьей то подсказке, но сами — зачем их останавливать? Пусть себе ломают…

И Горбачев и Шеварднадзе и Яковлев и другие, кто ломал — вовсе не собирались доламывать до конца. Просто хотели сделать более комфортным свое пребывание во власти, немного больше прав собственности богатым людям и чиновникам, немного больше свободы слова, немного больше того и немного больше сего — он не помнили притчу про соломинку, которая сломала спину верблюду. И поэтому — батоно Эдуард говорил совершенно искренне.

— Статьи за экономические преступления мы частью уберем из уголовного кодекса, частью. — смягчим наказание. Будет больше свободы слова… Евреям выезд разрешим.

Батоно Эдуард замялся — потому что не знал больше о чем говорить. Он был плохим генералом милиции, плохим министром иностранных дел, плохим экономистом — и потому он во всем проигрывал сидящими перед ним людям. Те каждый день жили в волчьей стае, они разбогатели там, где разбогатеть теоретически было невозможно, и они сохраняли и преумножали заработанное, в то время как Шеварднадзе — только тратил и проматывал вверенное ему. Любой из собравшихся — хоть Вор =хоть Судья хоть Золотопромышленник, будучи избранными в Политбюро принесли бы несравнимо больше пользы.

И снова — молчание. Только Наркобарон молча сидит, как какой-то восточный божок, рассматривая батоно Эдуарда свинцовым взглядом через узкие щелочки глаз. А вот Вор — у него была на удивление русская физиономия, хоть он был и киргиз, видимо двадцать лет в Сибири да Мордовии давали о себе знать — нервничает, перебирает пальцами, как будто крутит в них карандаш.

— Желаешь сказать, Саид-джан… — заметил судья

Таджик помолчал некоторое время…

— А что сказать… наконец проговорил он на русском — говорить не я должен, я не за говорить деньги платил. Сказано много — но сказано мало. Если сказано за то, что что-то продаваться будет — кому будет продаваться? Как будет продаваться? За какие деньги будет продаваться? Это — конкретный разговор.

— Разумно — оценил судья

Батоно Эдуард не знал что сказать, но и не ответить не мог.

— Решим, товарищи… наконец выдал он обтекаемое.

Но тех, кто здесь собрался — такие ответы не устраивали.

— Кто решит — сразу нанес удар судья — вы?

А вот это был уже серьезный разговор — тот самый, который любой представитель нового поколения в Политбюро всеми силами пытался избежать. Хотя мафия ничего нового не изобрела — при товарище Сталине в Политбюро только так и решались вопросы. У каждой проблемы были фамилия имя и отчество. Только так. И если где то что то происходило — то так как сейчас, виноваты — все и никто конкретно — не было. Находили виновного из под земли — доставали и наказывали.

И мафия — накажет. Скажешь — я, тебе деньги принесут, но тебя и наизнанку через задний проход вывернут если что не так. Здесь за деньги разговор идет, за миллионы и десятки миллионов. На базаре не съедешь.

— Коллегиально.

— Что значит — коллегиально? Такие решения коллегиально не принимаются. Если коллегиально — у вас все из-под носа расхватают. Кто конкретно?

— Создадим орган. Пока не создали…

Золотопромышленник покачал головой. Как и остальные он был мафиози, он убивал в войну убивал и после войны но в отличие от остальных он был самым настоящим промышленником и знал как работает промышленность. Он работал не с золотом, он работал с людьми, перебирая десятки в поисках крупинок золотого песка. Этому — пусть он и член Политбюро — он бы и рубля своего не доверил — несерьезный человек. И на фронте — в разведку бы с ним не пошел, и спиной бы не повернулся. Это был самый настоящий пустобрех, и дела он не знал. Промышленник понял, что такие люди во главе государства быстро приведут его к гибели — к настоящей гибели — и в связи с этим надо было что-то предпринимать. В конце концов — ни одна отрасль промышленности — пусть даже и такая отлаженная как у него — не может работать, если все остальные в развале. Поэтому — золотопромышленник все понял, и решил для себя, что деньги за эту встречу он потратил не зря.