Противоборство - [14]

— Они следовали установленному плану работ, но внезапно рано утром получили сигнал «работа закончена, срочная эвакуация». По всему было видно, картель теперь выяснил кто и зачем «заварил всю эту кашу?». И вывод весьма неутешителен для бонзы. По их мнению, главный виновник крышеватель! Он скрысятничал! Сволочь! И ещё подонок пытался перевести стрелки на свободолюбивых горцев, чтимых всем миролюбивым сообществом и ведущих трудную освободительную войну от империалистов русских. Есть теперь от чего «затрясти кишками!» и надолго «усесться на горшок!» В этом Сергей Сергеевич нисколько не сомневался, ибо хорошо знал эту породу, вынырнувших из серого небытия и ухвативших свою долю внезапного богатства, применяя все мыслимые и немыслимые по подлости и преступности средства, благо доступность к «телу» и его «семейке» позволяла это делать без всякого опасения за свою поганую, трусливую шкуру. Но, как они не рядились в тогу мудрых решительных руководителей самим небом поставленных на эти должности, в душе они все, без исключения, оставались теми, кем они и были на самом деле подлыми, трусливыми, легко впадающими в панику, а от того ещё более жестокие и мстительные. И он не ошибся! Этот бонза, почуяв смертельный холодок, нахлынувший по его душу, тут же превратился в истеричную базарную бабу. Не рискуя лезть со своим ужасом к хозяину, ибо придётся и его окунать в то дерьмо, в котором он уже так долго сидел, принялся созывать под ружьё всех и всё, кто хоть какие «объедки и крохи» подбирал с его барского стола. Конечно, в первую очередь, досталось тем, кто имел касательство к безопасности. Главный удар приняли на себя: известный генерал недреманное око в ФСБ; новый руководитель службы безопасности концерна; личная команда телохранителей; да тот отряд, который был щедрой рукой хозяина отражён на его защиту. Кроме того, у него были свои люди и в МВД. Правда, после схватки с конкурентами за место возле тела и семейки, их сильно проредили. Он, правда, был уверен, что сие ненадолго, пройдёт какое-то время, и его позиции в этом МВД восстановятся. Да и разборку с чехами он считал недолгой, каким-то недоразумением. Они же партнёры! Это низы, народишки пусть воюют, а верх всегда договориться, когда есть чего делить! Но картеля он боялся, может быть, даже не меньше гнева народа, потребующего от него ответа за все его прошлые деяния. Многолетнее сотрудничество с этой мафиозной преступной организацией убедила его в наличии у неё таких возможностей, которые и не во всяком даже богатом по нынешнем временам государстве встретишь. И что самое страшное, она, эта организация, зря словами не бросается. Ей такого нельзя, конкуренты враз оценят как слабость, а сие война! Генералу сразу же было дано задание узнать: кто, где, когда, каким способом? Матеря и костеря этого урода «во все корки», по полной-то своей дурости и из страха разрушившему такой отлично налаженный и работающий механизм КГБ с его огромными возможностями, он принялся подбирать исполнителей. Но его обращение к немногим оставшимся работать в конторе профессионалам высокой пробы остались без ответа. Те, как услышав ради кого им придется лезть в смертельную петлю, тут же отказывались, правда, находя обтекаемые аргументы, но в их глазах генерал отчетливо читал презрение и гадливость по отношению к попавшему в западню хищника. Никакие посулы, уговоры и угрозы на этот раз не действовали. Да к тому же этим профессионалам было отлично известно, насколько их контора дырява, сколько и с какой скоростью из неё сливается на сторону. А в таких условиях браться за такое дело — смертельно опасно. Обращался генерал и к Сергею Сергеевичу, но получил такой же отказ. В отчаянии, под истерический вой не слезавшего с горшка благодетеля, он похоже стал перебирать старые кадры, которых с таким идиотизмом и гонором повыбрасывал этот бонза и иже ему подобные ставленники, которые также рулили ныне конторой. Тут генерал тянул, как ему казалось, беспроигрышную карту. Жизнь отставников, лишённых в одночасье средств существования была безрадостна. Они, в чём был твёрдо убеждён этот насмерть перепуганный благодетель, должны с радостью ухватиться за возможность ухватить кусок с его стола. Кроме того, сей бонза, будучи патологическим Гобсеком, тут же посчитал, что на этих обнищавших отставниках можно и здорово сэкономить, не платить же, в конце концов, как действующим спецам. Те-то уж точно знают действующие расценки. Попытки генерала договориться с парой другой отставников окончилась ещё большим конфузом для него лично, получил, можно сказать, прямой, грубый отказ.

— «Такой сволочи самый тот конец!» Он очень не хотел впутывать в это дело своего Учителя, который столько сделал для него лично, не считаясь ни с чем. Но вот, впавший в истерику бонза, заставил «скрипя сердце» обратиться к Фёдору Ивановичу. Сергей Сергеевич слушал сейчас его рассказ о предложении известного ему генерала, с удовлетворением осознал его логическая цепочка верна и безупречна. На этого генерала ему лично было наплевать полез в подручные к такой твари, ну и получай, чего заслужил. Но вот Фёдора Ивановича ему искренне было жаль и ему от всего сердца захотелось помочь этому мужественному, глубоко порядочному, настоящему человеку, столько сделавшему ради защиты отечества. Но вот как помочь? Это для него ещё не виделось. Хотя некоторые соображения уже стали проявляться, но они требовали обязательного согласования с Палычем — под этим именем он знал упомянутого командира. По той логической схеме, цепочке, которую он уже выстроил, ему казалось, что поучаствовать в планируемой операции через Фёдора Ивановича должно его заинтересовать, ведь это же продолжение игры с бонзой и наркокартелем, затеянной им. Но говорить об этом преждевременно пока не стоит. Выслушав вводную Фёдора Ивановича, Сергей Сергеевич усмехнулся: