Противники - [27]

— И каково ваше предложение? — поинтересовался Дэвид.

Оскар взглянул на Уолли, а Уолли уставился в стену. За пятнадцать лет им обоим не приходилось нанимать юриста, да они об этом и не думали. Так что Дэвид застал их врасплох.

Как старший партнер, Оскар ощутил необходимость взять инициативу в свои руки.

— Мы можем платить вам по тысяче долларов в месяц, и вы будете оставлять себе половину денег, заработанных вами лично. Через полгода мы можем пересмотреть условия.

Уолли поспешил вставить:

— Сначала будет нелегко, у нас много конкурентов на этой улице.

— Но кое-какие дела мы можем вам подбросить, — добавил Оскар.

— Мы позволим вам участвовать в судебном разбирательстве по крейоксу, — сообщил Уолли так, будто на их банковские счета уже пришли огромные суммы.

— В чем? — не понял Дэвид.

— Не обращайте внимания, — нахмурился Оскар.

— Послушайте, ребята, — улыбнулся Дэвид, чувствуя себя гораздо комфортнее, чем они, — за последние пять лет я неплохо заработал. Я много потратил, но в банке еще осталась внушительная сумма. Не беспокойтесь обо мне. Я принимаю ваше предложение. И лучше на ты. — С этими словами он пожал руку сначала Оскару, потом Уолли.

Глава 10

Дэвид убирал целый час, вытирая пыль со стола и стульев. Обнаружив на кухне старый «Хувер», пропылесосил дощатые полы. Он собрал три больших пакета мусора и вынес их на маленькое крыльцо у запасного входа. Иногда Дэвид останавливался, любуясь окнами и солнцем, чего никогда не делал в «Рогане Ротберге». Разумеется, в ясный день вид на озеро Мичиган открывался великолепный, но за первый год работы в фирме он усвоил: за час, проведенный у окна Траст-тауэр, нельзя выставить счет. Новоиспеченных юристов распределяли по комнатушкам, напоминавшим бункеры, и они круглосуточно трудились, забыв о солнечном свете и разучившись мечтать. Теперь Дэвид не отрывался от окна, хотя вид был, конечно, не таким великолепным. Посмотрев вниз, Дэвид увидел массажный салон, а за ним — перекресток Престон, Бич и Тридцать восьмой, то самое место, где он угрожал куском металла слизняку Голстону и прогнал его. За перекрестком раскинулся квартал перестроенных бунгало.

Не бог весть какой вид, но Дэвиду он нравился, ибо олицетворял волнующие перемены в его жизни, новые задачи. И еще означал свободу.

Уолли забегал каждые десять минут, чтобы узнать, как дела. И стало очевидно: он что-то затевал. Наконец, через час Уолли сказал:

— Послушай, Дэвид, в одиннадцать я должен быть в суде. В суде по разводам. Едва ли ты когда-нибудь там бывал, поэтому не хочешь ли отправиться со мной? Я познакомлю тебя с судьей.

Уборка уже надоела Дэвиду, и он согласился.

— Пойдем.

Когда они выходили через заднюю дверь, Уолли спросил:

— Это твой внедорожник «ауди»?

— Мой.

— Не возражаешь, если тебе придется порулить? А я буду развлекать тебя разговорами.

— Нет, конечно.

Когда они выезжали на Престон, Уолли признался:

— Знаешь, Дэвид, год назад меня застали за вождением в нетрезвом виде и временно лишили прав. Ну вот, я это сказал. Я верю в честность.

— Ладно. Ты уж точно видел меня в пьяном виде.

— Однозначно. Но твоя симпатичная жена сказала мне, ты не особенно часто выпиваешь. А вот у меня длинный послужной список. Я сохраняю трезвость уже шестьдесят один день. Каждый день — это испытание. Я хожу на встречи «Анонимных алкоголиков» и пару раз лежал в центре реабилитации. Что еще ты хочешь узнать?

— Заметь, не я начал этот разговор.

— Оскар каждый вечер выпивает что-нибудь крепкое. Поверь мне, с его-то женой без этого не обойтись. Но у него все под контролем. Есть такие люди, знаешь ли. Они могут остановиться на двух-трех стаканах. Они могут пропустить пару дней, даже недель, без проблем. А другие не могут остановиться, пока не вырубятся, примерно как ты вчера.

— Спасибо, Уолли. Куда мы, кстати, направляемся?

— В Центр имени Дейли,[13] в деловую часть города, дом пятьдесят по улице Вест-Вашингтон. А я пока нормально справляюсь. Я бросал уже четыре или пять раз, знаешь?

— Откуда мне это знать?

— Как бы там ни было, пора завязывать с выпивкой.

— А что не так с женой Оскара?

Уолли присвистнул и на мгновение выглянул из окна.

— Суровая женщина, старик. Одна из тех, кто вырос в хорошем районе. Ее отец ходил на работу в костюме с галстуком, а не в форме, поэтому в ней воспитали убеждение, что она лучше многих. Воплощение снобизма. Она совершила свою главную ошибку, когда вышла замуж за Оскара, решив, будто он юрист, верно? Юристы зарабатывают много денег, верно? Не совсем. Оскар никогда не зарабатывал столько, чтобы это удовлетворяло, и она бесконечно долбит его, требуя больших денег. Ненавижу эту женщину. Тебе не удастся с ней познакомиться, потому что она отказывается переступать порог офиса, что вполне меня устраивает.

— Почему бы им не развестись?

— Я твержу об этом уже много лет. Боже мой, да у меня никогда не было проблем с разводом. Я четыре раза через это проходил.

— Четыре раза?

— Да, и каждый раз это того стоило. Знаешь, как говорят: развод так дорог, потому что он того стоит. — Уолли усмехнулся над этой избитой шуткой.

— А сейчас ты женат? — осторожно поинтересовался Дэвид.