Против всех! Смерти вопреки - [7]

Вот с этим оказалось сложнее. Двумя руками это было очень легко сделать, а вот одной не совсем. Немного потренировавшись и прикинув, что пока сойдет и так, остановился на самом простом варианте. В крайнем случае можно правой рукой ухватить рукоять, а левой отпустить с одной стороны ремень, остальное сделает инерция, и главное тут не задеть себе ноги или спину лезвием топора. Покалечиться перед боем или во время оного собственным оружием, что может быть глупее?

Я продолжил свой долгий и нелегкий путь в никуда. Решил нападать только на стервятников, теперь уже, как и они, обходя медуз стороной. Не хотелось больше так рисковать. Хотя и было чувство, что с каждым убитым стервятником становлюсь все сильнее, но память о близкой смерти и страх перед новым встреченным монстром были все еще свежи.

Теперь, немного подумав, изменил тактику охоты. Вначале бросал копье в стервятника, попадая в лучшем случае один, реже два раза из пяти бросков, после чего попеременно использовал или меч, или топор. Мне хотелось как можно быстрее научиться пользоваться этим оружием, хотя бы на уровне одного-двух ударов. Быстрый, точный и зазубренный до рефлекса удар лучше постоянных размышлений о том, как, куда и когда бить!

Первое время это удавалось с трудом, меч постоянно застревал в ножнах, топор казался слишком тяжелым, а удары им – чрезвычайно медленными. Не обошлось и без ран – несколько раз меня доставали стервятники, но их Искра чудесным образом исцеляла мою плоть. Не оставалось даже шрамов, только память о ранении говорила, что оно было, и больше никаких следов, ну разве что несколько дыр в штанах или разрезы от когтей на рубашке. Так что я не прекращал свою очень опасную, но такую необходимую тренировку. Тем более сил-то прибавлялось.

Тут не было дня или ночи, всегда стоял рассветный или закатный полусумрак. Свет, казалось, шел от неба, облака были немного светящимися. Но мне было не до красот окружающего мира, да и какие тут красоты? Только психически нездоровый человек признает, что тут красиво. Шла странная охота, больше похожая на бойню. До тех пор, пока я не встретил, как мне показалось, первое разумное существо, которое конечно же тут же напало на меня.

Двигаясь по заваленному трупами полю, я увидел сражение какого-то человека со стервятником. Он был одет в лохмотья и вооружен булавой, шипы которой слегка светились багровым цветом. Конечно же я не стал нападать на него первым, хотя и стоило. Такой момент упустил…

Наконец человек добил стервятника и, выпив его Искру, обернулся ко мне. Увидев, как моя тушка спокойно стоит и смотрит на него, он радостно оскалился и пошел на меня. Только я попытался что-то сказать ему, как он ударил. Хорошо, что удар пришелся на щит, однако рука, держащая его, мгновенно занемела. Так что ничего удивительного, что я пошатнулся и едва не упал. Мне удалось удержать равновесие, иначе все закончилось бы очень быстро и печально для меня.

Единственное, что можно было сделать в этой ситуации, так это попытаться ткнуть оборванца копьем. Так я и сделал. Однако он быстро увернулся и опять ударил меня в щит, причем в этот раз парень держал булаву обеими руками. Этот удар был намного сильнее предыдущего, такой, что я все-таки не удержал равновесие и упал. Из-за топора, который весил прилично, мне не удалось быстро подняться, поэтому следующий удар принимался на щит в сидячем положении. От этого рука окончательно отнялась, и паника начала овладевать мною. Когда он стал вновь замахиваться, я с криком-рыком бросился в атаку. В крик было вложено все, что накопилась во мне до этого, – весь страх, неуверенность, вся жажда жить и боль, что пришла на смену онемению, терзавшему мою руку со щитом. Удар плечом откинул ненамного этого странного и дикого оборванца, и, пока он восстанавливал равновесие, споткнувшись о тело мертвого существа, я выхватил меч. Дальше мои действия происходили автоматически, как в драке со стервятником. Удар принимается на щит, одновременно отвожу щитом оружие в сторону, чтобы откинуть его подальше. После этого резко бью мечом, целясь по шее, но попадаю не совсем удачно – в плечо. Сразу же наношу укол в живот. По стервятнику обычно бил немного не так, по хребту вертикальным ударом и в бок укол на всякий случай. Один удар, даже самый что ни на есть смертельный, гарантированной смерти не дает.

После этих ран оборванец попытался сбежать, но ему не дал, добив его в спину. После того как он упал, руки у меня начали мелко подрагивать, а в отбитую руку со щитом с новой силой вернулась боль. Я присел, и меня начало мутить. Комок подступил к горлу, но мне все же удалось справиться со слабостью: я убедил себя, что не первым напал, и вообще выбора не было! Или он, или я. Вроде убедил, и правильно – не время и не место отдыхать.

Посмотрел на труп только что убиенного человека, хотя тело ли это.? До сих пор не понимаю, как я, умерев, могу что-то чувствовать, ведь по идее моя физическая оболочка осталась там, на Земле, возле машины на парковке, где меня убило льдиной. Рядом с телом оборванца лежало несколько Искр, достаточно ярких. Видимо, его и стервятника, а может, и нет – не знаю и даже знать не хочу. Слишком трудно сейчас соображать. Подобрав их и избавившись от боли, задумался.