Против Виктора Суворова - [3]

А. М. Василевский

Одна из главных претензий поклонников В. Суворова к его критикам — недостаточное внимание к общим вопросам. Якобы он может ошибаться в деталях: километрах в час и миллиметрах брони, будучи прав в «главном». Поэтому давайте сразу займемся одним из «основных тезисов» Владимира Богдановича. Он утверждает, что у СССР наличествовал только наступательный план «освободительного похода»: «На прямой вопрос, были ли планы войны у советского командования, Жуков отвечает категорически: да, были. Тогда возникает вопрос: если планы были, почему Красная Армия действовала стихийной массой без всяких планов? На этот вопрос Жуков ответа не дал. А ответ тут сам собой напрашивается. Если советские штабы работали очень интенсивно, разрабатывая планы войны, но это были не оборонительные и не контрнаступательные планы, то — какие тогда? Ответ: чисто наступательные». Однако за кадром остался вопрос, у кого они были оборонительные. Все планы войны крупных держав — участников двух мировых войн двадцатого столетия — были наступательными. Причем наступательный характер не зависел от того, кто явится инициатором войны. Для военного планирования это было абсолютно безразлично, планы вопрос очередности объявления войны не рассматривали. Оборонительными были только планы мелких стран, основной линией планирования в этом случае была упорная оборона в надежде на то, что могущественные союзники сокрушат напавших на страну-карлик противников. У читателя сразу возникнет два вопроса: «Почему планы наступательные и почему РККА не помогли планы в 1941 году»

Для начала давайте оглянемся назад: как планировали войну и ее начальные операции в 1914 году. Многие тактические и стратегические решения войны последующей проистекают из войны предыдущей. Поэтому без понимания событий 1914 года трудно разобраться в событиях рокового 1939-го и трагического 1941-го. Начнем с Антанты, про Германию и план Шлиффена читатели, скорее всего, слышали, и я лишь напомню несколько позже его основные моменты. На мой взгляд, ярче всего суть военного планирования Франции и России отражают слова, записанные в протоколе совещания начальников штабов от 13 июля 1912 года: «Оба начальника Генеральных штабов объявляют с обоюдного согласия, что слова „оборонительная война“ не могут быть поняты в том смысле, что „война будет вестись оборонительно“. Они, наоборот, подтверждают абсолютную необходимость для русской и французской армий начать решительное и, поскольку возможно, одновременное наступление…» (Материалы по истории франко-русских отношений за 1910–1914 гг. Сборник секретных дипломатических документов. М., 1922. С. 708). Слова эти повторяются и в протоколе совещания августа 1913 г, и августа 1911 г. в практически неизменном виде.

Итак, Франция вступила в войну с так называемым планом № 17 Жоффра. Он предусматривал наступление германских армий по двум направлениям: первое на восток из района южнее крепости Туль, между лесистыми массивами Вогезов и р. Мозель, второе — на северо-восток из районов к северу от линии Верден — Мец. План предполагал, что главная масса германских сил будет стремиться во Францию через Люксембург и Южную Бельгию. Удар французских войск, соответственно, наносился по левому флангу предполагаемой германской ударной группировки. То есть объяснение наступательной направленности плана вполне очевидно — вместо того чтобы принимать удар в лоб, наносим свой удар во фланг, вынуждая противника отказаться от наступления под угрозой флангового обхода. Считаю необходимым также сказать несколько слов о французской армии тех лет, очень много занимательных параллелей намечается. Основу военной доктрины составлял «элан» (порыв), проще говоря, стратегия и тактика были наступательными. Французский устав 1913 года начинался с высокопарного заявления: «Французская армия, возвращаясь к своей традиции, не признает никакого другого закона, кроме закона наступления». Далее следовали заповеди, составленные из говорящих сами за себя тезисов: «наступление без колебаний», «неистовость и упорство», «сломить волю противника», «безжалостное и неустанное преследование». «Только наступление, — возвещал устав, — приводит к положительным результатам». В том же духе было настроено высшее руководство страны. Президент республики Фальер заявил в 1913 году: «Только наступление соответствует темпераменту французского солдата. Мы полны решимости выступить против противника без колебаний». Желающие могут смело искать 10 различий с тем, что наблюдалось у нас перед 1941-м, а мы продолжим наше повествование, обратившись к военным планам России образца 1914 года.

Как и предполагалось на совместных совещаниях начальников Генеральных штабов Франции и России, планы русского командования тоже были наступательными. Позволю себе дать слово документам. По плану 1912 г, утвержденному Николаем II 1 мая 1914 г., общей задачей был «переход в наступление против вооруженных сил Германии и Австро-Венгрии с целью перенесения войны в их пределы». (История военной стратегии России. М.: Кучково поле, 2000. С. 101. Со ссылкой на РГВИА. Ф. 2000. Оп. 1. Д. 459. Л. 7.) Предполагалось достигнуть целей войны в течение 1,5–2 месяцев. В 1914 г. тоже все было в порядке с «малой кровью, на чужой территории». Говоря о военных планах России, хотелось бы отметить следующее. Наступательный характер действий русской армии объяснялся не только союзническим долгом. Обязательствами перед Францией определялось направление главного удара — Германия, так называемый план «Г». Поскольку Восточная Пруссия была крепким орешком, более целесообразным русское высшее военное руководство считало нанесение основного удара по Австро-Венгрии, так называемый план «А», но пассивная стратегия не предусматривалась ни в каком случае. Окончательный вариант плана, принятый под давлением Жоффра, реализовывал стратегию воздействия на немцев с целью заставить их распылить силы. Предполагалось, что основной удар Германия нанесет по Франции. Если русские войска будут проводить пассивную, оборонительную стратегию, то немцы могут оставить в Восточной Пруссии минимум сил, сосредоточив максимально сильную группировку против Франции. Затем, разгромив Францию, повернутся всеми силами к России. Напротив, если русская армия начинает наступление против Восточной Пруссии, то немцам придется ослабить группировку войск, действующую против Франции, усилив оборону этой области. Более того (как это реально и случилось), в случае сильного давления русских войск на колыбель прусского духа придется снимать наступающие во Франции войска, сажать их в поезд и везти на Восток. Эти закономерности, относящиеся к разным театрам военных действий, применимы и для большого по своей протяженности фронта двух воюющих армий. Если мы наступаем на одном участке фронта, то целесообразно проводить активные наступательные действия и на другом с целью не допустить рокировки противником резервов на выручку своим войскам.