Против Виктора Суворова - [28]

«Оборона Союза ССР с оружием в руках осуществляется только трудящимися. На нетрудовые элементы возлагается выполнение иных обязанностей по обслуживанию обороны Союза ССР». Отличие от общепринятой формы законов о всеобщей воинской обязанности было только в этом. В 1939 году эксплуататорские классы в СССР сочли искорененными и фразу про нетрудовые элементы убрали. Фактически СССР принял закон о всеобщей воинской повинности скорее с опозданием, чем совершил в сентябре 1939 г. какой-то поступок с далеко идущими намерениями. Чтобы уложить в свою теорию Закон о всеобщей воинской повинности, Владимир Богданович, не долго думая, идет на прямое искажение действительности: «Набор 1939 года был огромным. Второй раз такой трюк повторить было невозможно». Но в реальности никакого огромного призыва ранее не служивших в армии молодых людей в 1939 г. не было. Были вышеупомянутые БУС в связи с событиями в Польше. Они и вызвали возрастание армии с 1 910 477 человек, числившихся в РККА на 21 февраля 1939 г., до 5 289 400 человек на 20 сентября 1939 г. Новобранцев в сентябре было всего 659 тыс. человек. Для сравнения: призывы 1911 г. и 1912 г. были по 455 тыс. человек. Для похода в Польшу в сентябре 1939 г. призывались в основном запасники. Единственный штришок, который добавил в процесс создания 5-миллионной армии новый закон, это продление срока службы 190 тыс. призывникам 1937 года. Когда «Красный блицкриг» завершился, началось сокращение численности РККА, и к 25 ноября было уволено из армии 1 412 978 человек. А всего за осень 1939 г. было призвано 1076 тыс. человек, ранее не служивших в армии. «Энергии миллионов» не наблюдается, большинство пришедших в армию для проведения «Красного блицкрига» были призваны из запаса.

Параллельно этим событиям шел процесс реорганизации РККА. Истоки сентябрьских постановлений СНК в данном случае не были связаны напрямую с событиями в Польше в сентябре 1939 г. С мая 1939 года советское военное руководство, прекрасно понимая, что в Европе пахнет порохом, стало готовить новую систему мобилизационного развертывания РККА. 27 июля 1939 г. комиссия под председательством заместителя наркома обороны Г. И. Кулика приняла решение к 1 ноября отказаться от системы дивизий тройного развертывания, называемых иногда «тройчатками».

Что это такое и с чем это едят? Дело в том, что у мобилизации есть разные принципы. Простейший вариант — сжимание дивизии путем исключения части рот и вспомогательных частей — я описал в начале главы. В этом варианте армия мирного времени — это скелеты дивизий, которые после объявления мобилизации обрастают призывниками и резервистами. Другой вариант — это размножение дивизий почкованием, когда одна кадровая дивизия отдает какую-то свою часть для формирования новой дивизии. Из клеточки кадровой дивизии создавалось новое соединение. Именно такой принцип существовал в СССР до принятия указанного постановления. Всего в РККА в 1939 г. было 98 стрелковых дивизий следующего состава:

14 — в численности по 13 550 человек;

35 — в численности по 6500 человек;

37 — в численности по 5,22 тыс. человек, так называемые дивизии тройного развертывания;

13 — горнострелковых, в численности по 4 тыс. человек.

В связи с удаленностью ТВД 14 дивизий по 13 550 чел. распределялись между 1-й Отдельной краснознаменной армией (10 дивизий) и 2-й Отдельной краснознаменной армией (4 дивизии).

Общая штатная численность армии мирного времени составляла 1605,5 тыс. человек. Отмобилизованная армия должна была иметь численность 6503,5 тыс. человек.

В случае объявления мобилизации эти 96 дивизий превращались в 170 дивизий, причем из 170 дивизий 110 формировались из дивизий «тройного развертывания», так называемых «тройчаток». В случае мобилизации каждый из трех полков такой дивизии давал основу для дивизии военного времени. Один полк являлся основой для дивизии с прежним номером, два другие в ходе мобилизации составляли костяк двух дивизий с новыми номерами. Остальные дивизии формировались методом «одинарного развертывания» из дивизий, которые я описал в начале главы, с «обозначенными ротами». Но у такого формирования большей части армии размножением простым делением были и свои существенные недостатки. Вот что пишет по этому поводу один из отцов-основателей советской военной теории В. К. Триандафиллов: «Существует мнение, что число дивизий в военное время может быть сразу удвоено по сравнению с числом их в мирное время. Мы считаем такой взгляд ошибочным уже по одному тому, что целый ряд дивизий, расположенных вдоль угрожаемой границы, едва ли может быть отягощен задачами выделения второочередных дивизий, а остальные дивизии не могут выделить более чем еще по одной дивизии; тройное почкование не под силу никакой части с современными кадрами. Такое (тройное) развертывание сильно понизило бы качество войск и поставило бы под большое сомнение их боеспособность». (Характер операций современных армий. М.: Государственное военное издательство, 1936. С. 49.)

Комиссии Г. И. Кулика все эти недостатки тройного развертывания были известны, и от несовершенной системы мобилизационного развертывания РККА было решено отказаться. В соответствии с принятыми на комиссии 27 июля 1939 г. решениями нарком обороны товарищ Ворошилов Климент Ефремович 15 августа 1939 г. отдал директивы №№ 4/2/48601–4/2/48611 военным советам 11 военных округов сформировать 18 управлений стрелковых корпусов, развернуть 36 дивизий-«тройчаток» в 92 дивизии одинарного развертывания по 6000 человек каждая. Предполагалось провести эти мероприятия с 25 августа по 1 декабря 1939 г. Формально эти мероприятия были узаконены постановлением СНК № 1355–279 от 2 сентября 1939 г., утвердившим «План реорганизации сухопутных Вооруженных сил Союза ССР на 1939–1940 гг.». (См.: ВИЖ. 1996. № 3. С. 21–22.) Этот план формально утверждал начавшийся процесс перевода «тройчаток» в дивизии одинарного развертывания. Вместо размножения дивизий из «тройчаток» предлагалось иметь в мирное время ядро дивизий для мобилизации одинарного развертывания. Теперь количество дивизий увеличивалось до 173 с содержанием соединений в следующей численности: