Против правил - [61]

Андалусия тоже лежала, но особого беспокойства не наблюдалось. Кэтрин сообщила Флойду и оценила ситуацию: Рики изо всех сил пыталась удержать Сэйбл, Льюис надавливал кобыле на брюхо, помогая Флойду перевернуть жеребенка.

– Андалусия в порядке, но ее жеребенок тоже на подходе. Я останусь с ней.

По лицу Льюиса катился пот.

– Ты знаешь, что делать?

– Да, не волнуйся. Если будут проблемы, я позову.

Когда Кэтрин вошла в стойло, Андалусия подняла жемчужно-серую голову и тихо заржала, потом снова опустилась на сено. Кэтрин встала на колени возле лошади, осторожным касанием руки давая животному понять, что она рядом. Большие темные глаза смотрели на Кэтрин с выражением трогательного, почти человеческого спокойствия.

Лошадиные бока содрогнулись от очередной схватки, и показались крошечные острые копытца. Андалусии не понадобилась помощь. Уже через несколько минут жеребенок извивался на полу, все еще находясь в околоплодном пузыре. Кэтрин быстро разрезала пленку, освободила лошадку и, схватив мягкую сухую ткань, принялась растирать длинными ритмичными движениями. Пока она возилась, кобыла с трудом поднялась на ноги и встала, опустив морду и тяжело дыша. Андалусия испустила тихий вздох и сунулась проверить, как там маленькое создание, дрожащее на сене. Затем стала любовно вылизывать жеребенка, заменяя материнской лаской растирание Кэтрин.

Гнедой жеребенок силился приподняться на передние ножки, но, когда ему удалось свести их, и он попытался заставить подчиниться задние, передние-то его и подвели – малыш завалился на бок. После нескольких неудачных попыток он все-таки поднялся и завертел головой в чисто детском изумлении, не зная, что делать дальше. К счастью, Андалусия была уже взрослой и осторожно подтолкнула отпрыска в нужном направлении, а там инстинкт взял свое. Через несколько секунд новорожденный жадно сосал молоко, с трудом удерживая равновесие на разъезжающихся копытах.

Кэтрин вернулась в другое стойло, где Рики склонилась над необычно маленьким жеребенком, растирая его и что-то напевая. Льюис и Флойд по-прежнему трудились над Сэйбл, и Кэтрин заметила, что у нее двойня. Сердце Кэт сжалось, поскольку очень часто из двух жеребят выживал лишь один. Глядя на хрупкое создание в руках Рики, не составляло труда догадаться, что шансы невелики.

Вскоре еще один жеребенок лежал на подстилке – крупнее первого, хотя окрас был почти одинаковый. Вторая лошадка оказалась довольно бойкой девочкой, которая поднялась на ножки почти сразу же и вскинула гордую голову, чтобы увидеть странный новый мир, в котором она очутилась.

Флойд занимался Сэйбл, а Льюис подошел осмотреть первого жеребенка.

– Не думаю, что мы ее выходим, – с сомнением произнес он, заметив, как безвольно лежит детеныш. Но в «Угодьях Донахью» никто не дал бы лошади просто умереть. Они провозились с малышом всю ночь, согревая, растирая, чтобы циркулировала кровь, подкармливая молоком. Но лошадка оказалась слишком слабой и вскоре после восхода солнца умерла, так и не встав на ноги.

На глазах у Кэтрин выступили слезы, хотя с самого начала было ясно, что этим, скорее всего, дело и кончится. Что тут скажешь? Все молчали, глядя на крошечное создание. Но потом посмотрели в другую сторону и увидели чудесную, прекрасную жизнь: двух новорожденных жеребят, которые с любопытством совали бархатные мордочки в каждую щель.

Льюис повел плечами, снимая напряжение.

– Долгая выдалась ночка, – вздохнул он. – И день будет долгий. Давайте-ка мыться и есть.

Кэтрин дошла уже почти до самого дома, когда осознала, что Рики не идет следом. Оглядевшись по сторонам, она увидела сестру рядом с Льюисом. Открыла рот, чтобы окликнуть ее, когда внезапно Льюис схватил Рики за руку. Очевидно, они ссорились, хотя еще минуту назад все было в порядке. Затем Льюис обхватил Рики за талию и потащил в сторону своего коттеджа. Рики особо и не упиралась, насмешливо подумала Кэтрин, глядя на закрывшуюся за ними дверь.

Так, так, так. Значит, Льюис и есть тот самый ковбой, о котором говорила Моника. Кэтрин никогда не подозревала о его чувствах, хотя, если бы не была так зациклена на Руле, то могла бы заметить, как Льюис смотрит на сестру. Он наблюдал за Рики в тот день, когда Кэтрин увидела, что та обнимается с Рулом. Может, Рики пока и не догадывается, но Льюис Стовэлл мужчина, который твердо знает, чего хочет и как этого добиться. Лучше бы сестрице насладиться последними деньками свободы, с улыбкой размышляла Кэтрин. Теперь ей уж точно не придется увиваться за Рулом.

– Как все прошло? – поинтересовалась Лорна, когда Кэтрин медленно вошла в кухню, постанывая на каждом шагу.

– У Сэйбл была двойня, но один жеребенок умер несколько минут назад. А у Андалусии крупный детеныш, огненно-рыжий, так что Рул будет доволен. Он любит рыжих лошадей.

– Кстати, о Руле… – многозначительно произнесла Лорна.

– Боже, Лорна, не могу, – поморщилась Кэтрин. – Только не сейчас. Я едва стою на ногах, а он из меня вообще котлету сделает.

– Ну что ж, постараюсь ему объяснить.

Лорну, казалось, одолевали сомнения, и Кэтрин почти сдалась. Если бы ее не шатало от усталости, она бы поддалась необходимости увидеть Рула, но сейчас чувствовала себя слишком вымотанной для этого.