Протест прокурора - [4]
— Времени митинговать больше нет. Час выбора настал. Кто за Керенского — направо! За Советы — налево!
Толкаясь, наступая, друг другу на ноги, солдаты ринулись влево. Под мрачными сводами манежа гулко тарахтели моторы броневиков.
— В Смольный, — чуть слышно прошептал Крыленко, обхватив спину ожидавшего его у входа мотоциклиста. Больше всего он боялся заснуть на ходу.
Холодный ветер, бивший в лицо, быстро прогнал усталость.
На ступеньках Смольного его встретил пожилой конвоир, которого он оставил в швейцарской часа полтора назад. Лицо его выражало растерянность и испуг.
— Гоц сбежал, — виновато сказал он. — Ума не приложу, как это случилось…
Сбежал один — поймали другого. Красногвардеец, который доставил арестованного в Смольный, стал торопливо докладывать:
— Задержан в штабе Петроградского военного округа… Там в шкафу штабные бланки лежат, так он возле этого шкафа все вертелся. Очень подозрительный малый. Стали проверять документы, а он вдруг как заплачет, трясется весь: не убивайте, кричит, у меня есть важное сообщение. Ну и решили, значит, его сюда доставить, товарищ нарком. Для разбору…
На табуретке, согнувшись, трясся мелкой дрожью юноша лет семнадцати. На его худые плечи была накинута шинель.
— Ваше имя? — спросил Крыленко.
— Зелинский Евгений, — всхлипнул арестованный. — Прапорщик.
— Давно ли? — удивился Крыленко.
— Произведен генералом Корниловым… Досрочно…
— Офицер, значит… — насмешливо протянул Крыленко. — Небось Зимний обороняли? Отпущены под честное слово? — Зелинский кивнул. — Ну что ж, прапорщик, с вами разговаривает народный комиссар по военным делам прапорщик Крыленко. Выкладывайте свое важное сообщение.
Зелинский перестал дрожать. Его воспаленные глаза впились в наркома.
— Заговор… — выдавил он наконец. — Я завербован… Должен был украсть бланки… Не знаю зачем…
— Кто заговорщики?
— Офицеры…
— Кто во главе?
— Пуришкевич…
Пуришкевич?! Тот самый?! Сухонький, с бородкой, прикрывавшей впалые щеки? Вспомнилась его площадная брань с думской трибуны, выкрики, которыми он всегда сопровождал речи большевиков. Пуришкевич… Организатор черносотенных погромов, кровопролитий, убийств из-за угла. Что ж, от него можно было и в самом деле ожидать всего. Но чтобы именно он оказался во главе военного заговора, чтобы офицеры стали под команду бессарабского помещика, этого барина, намозолившего глаза всей России своей поддевкой и бородой!..
— Когда вас ждут с бланками?
Зелинский посмотрел на часы.
— Через пятнадцать минут.
— Где?
— Гостиница «Россия». Мойка, шестьдесят…
Раздалась команда, и шесть грузовиков с вооруженными красногвардейцами выехали из ворот Смольного, направляясь к набережной Мойки.
Гостиницу оцепили, выставили посты, на чердаках соседних зданий установили несколько пулеметов: кто знает, как поведут себя заговорщики!..
— Вперед! — скомандовал Крыленко, вытащив из кобуры револьвер. — Цепочкой… Прижимайтесь к стене.
Но выстрелов не было. Красногвардейцев никто не ждал.
Постояльцы гостиницы пили чай, играли в карты, а иные уже спали. Их разбудили. Под кроватями лежали винтовки, гранаты, патроны, а в одной из комнат — даже пулемет, накрытый ватным одеялом.
— Все арестованы! — сказал Крыленко.
Никто не сопротивлялся.
— Где ваш руководитель?
Арестованные молчали.
— Никого из здания не выпускать! Обыскать все помещение.
Зелинский сообщил, что Пуришкевич живет в номере двадцать три. Номер оказался пустым. В книге постояльцев, которую вел хозяин гостиницы, было записано: «23 — г-н Евреинов».
У красногвардейцев нашлось много добровольных помощников — дворник, горничная, швейцар. Они охотно открывали, запертые двери, обшаривали подвал, чердак, чуланы. Пуришкевич как в воду канул.
С особым рвением искал Пуришкевича дворник гостиницы.
— Нигде нетути, товарищ начальник, — подобострастно улыбаясь, проговорил он, вылезая из очередного шкафа, — хучь оближите усе, а ни одной твари больше не найдешь. Может, сударь энтот уже эвакуировался, а мы зазря тут полозием…
«Какая странная речь, — подумал Крыленко. — Назойливое «хучь» и «усе» рядом с «эвакуировался», произнесенным без единой ошибки. Безграмотный мужик, а жесты барственны. Руки холеные, не знакомые с грязной работой… Суетлив… Эти впалые щеки… Оттопыренные уши… Ну конечно же, как можно было не узнать его?! Сбрил бороду, шелковую поддевку сменил на поношенный пиджачишко…»
— Предъявите паспорт, гражданин дворник.
Тот с готовностью вытащил документ. Таки есть — Евреинов…
— Значит, это вы — Пуришкевич?
Он даже не запирался, быстро перешел на нормальный язык.
— Под каким бы паспортом я ни въехал в гостиницу, вы не имеете права меня задерживать. Никакого преступления я не совершил, у вас нет доказательств.
— Ладно, — сказал Крыленко, — разберемся. Будет следствие. А пока что… Именем революции вы арестованы!
Красногвардеец, листавший блокнот, отобранный у Пуришкевича, подошел к наркому:
— Товарищ Крыленко, тут вот адрес какой-то. Может, пригодится…
«Николаевская, 7. Иван Парфенов», — прочитал Крыленко. Вспомнилось, что Зелинский тоже называл этот адрес: именно там, у некоего Парфенова, его приняли в ряды «спасителей родины».
Роман Анатолия Безуглова «Чёрная вдова» — неожиданный для творческой манеры писателя. Повествование насыщено событиями, во второй половине романа стремительно раскручивается детектив, участники которого знакомы читателю из первой половины романа. Автор показывает пороки общества, рождённые растлевающим душу, уничтожающим нравственность временем, получившим название застойного.
Что делать, если изнасиловали единственную внучку. А насильники не понесли наказание? Есть много вариантов, но самый лучший — смыть оскорбление кровью. Именно такой вариант выбирает ворошиловский стрелок, уставший от жизни и от обид. Он берет в руки оружие…По мотивам этого замечательного романа был снят одноименный фильм, ставший шедевром отечественного киноискусства.
Убийство одного из жильцов - не очень приятное событие для соседей. И когда пенсионерку Екатерину Касатонову пригласили в качестве понятой на осмотр места преступления, она согласилась только из уважения к органам правопорядка. Но вот чего она даже не могла предположить, так это того, что ей самой придется расследовать это дело и вычислять убийцу. И даже следователь прокуратуры пасует перед чисто женской логикой.
Дуплет из обреза, оборвавший жизнь самого обычного человека, положил начало серии загадочных, с непонятными мотивами, убийств. Следователь Пафнутьев провел расследование скрупулезно и вышел на организованную преступную группу. Все бы ничего, но в ее составе оказались несколько крупных городских чиновников. Пафнутьева вызвали на ковер, пригрозили расправой, если он не прекратит дело. Но как он может прекратить, если один из бандитов передал в его руки компромат на всю городскую верхушку? Теперь следователь просто обязан разоблачить эту коррумпированную мразь.
В трилогию А. Безуглова и Ю. Кларова вошли три детективные повести: "Конец Хитрова рынка", "В полосе отчуждения", "Покушение", которые объединены одним главным героем — чекистом Белецким. В повести "Конец Хитрова рынка" описываются криминальные события, происходящие в 1918–20 гг., в "В полосе отчуждения" А. Белецкому поручают ответственное дело об убийстве человека в полосе отчуждения железной дороги. Завершает трилогию роман "Покушение". В напряженной обстановке Белецкий расследует дело о покушении на ответственного работника.
В повести писателя-юриста А. Безуглова рассказывается о работе московского следователя, выехавшего для доследования обстоятельств гибели молодой женщины в один алтайский совхоз. Изучая дело, он глубоко вникает в жизнь и быт сельских тружеников, которые помогают ему раскрыть преступление.
Последние месяцы Второй мировой войны. Половина Европы в руинах, Венгрия истекает кровью... Отважные венгерские подпольщики из последних сил ведут борьбу за скорейшее освобождение своей исстрадавшейся родины. Гестапо готовит операцию по ликвидации венгерского Сопротивления, но разведчик Кальман Борши рушит планы нацистов.Увлекательнейший военно-авантюрный роман Андраша Беркеши «Перстень с печаткой» был экранизирован венгерскими кинематографистами в 1967 году и снискал заслуженный успех у многомиллионной зрительской аудитории.
В небольшом американском городке совершено преступление, жертвой стала маленькая девочка. Подозрение падает на человека, защищать которого берется преуспевающий адвокат — принципиальная и независимая женщина. В ее адрес раздаются угрозы обывателей, обвиняющих адвоката в покрывательстве преступника. Ей нужны веские улики, чтобы добиться истины, но она лишь адвокат, а не следователь и не может выступать в роли сыщика. На помощь приходит оказавшийся в городке проездом рейнджер — сотрудник особого отдела полиции Техаса.
Действие романа сибирского писателя Владимира Двоеглазова относится к середине семидесятых годов и происходит в небольшом сибирском городке. Сотрудники райотдела милиции расследуют дело о краже пушнины. На передний план писатель выдвигает психологическую драму, судьбу человека.Автора волнуют вопросы этики, права, соблюдения законности.
Патологоанатом Леша Гусев, закадычный приятель Яны Цветковой, с треском вылетел с работы. Яна тут же взялась помочь другу – восстановить доброе имя товарища и заодно наказать брачную аферистку, отправившую на тот свет троих мужей. Она отправляется в Норвегию, чтобы передать образцы для дорогостоящего анализа, которые Леша добыл с риском для жизни, но, открыв чемодан, находит там… подвенечное платье норвежской принцессы Эмилии, и это только начало невероятных происшествий, которые словно специально подстерегают Яну – любительницу острых ощущений…Ранее книга издавалась под названием «Повелительница сердец».
A cache of diamonds is stolen in Phoenix. The prime suspect is former Maricopa County Sheriff Mike Peralta, now a private investigator. Disappearing into Arizona's mountainous High Country, Peralta leaves his business partner and longtime friend David Mapstone with a stark choice. He can cooperate with the FBI, or strike out on his own to find Peralta and what really happened. Mapstone knows he can count on his wife Lindsey, one of the top "good hackers" in law enforcement. But what if they've both been betrayed? Mapstone is tested further when the new sheriff wants him back as a deputy, putting to use his historian's expertise to solve a very special cold case.