Простые вещи, или Причинение справедливости - [50]

— Николай Иванович, это Варвара Иосифовна Цапко из села Потяшево, Елховский район. Алло, алло! — голос Варвары Иосифовны, в действительности Инны Константиновны Таничевой пятидесяти трех лет, актрисы из Пензы, прорвался сквозь треск помех, аккуратно добавленных звукооператором. — Вы слышите меня? Я сама нянечка, хоть и на пенсии, мне семьдесят шесть лет. Живу я в Потяшево с дочерью-инвалидом и внуками. Вот зима у нас была, топили дровами. Все село мерзнет, школа не работает, медпункт закрылся, а газ обещают уж двадцать лет. На вас, Николай Иванович, одна надежда, когда нам проведут газ?

Лицо Николая Ивановича посуровело, и весь он стал похож на черепаху, которая вот-вот снесет яйцо. Вопрос от старушки (жаль, что не участник войны) готовился лично по его указанию — ответвление от магистрали подвели к селу еще при прошлом губернаторе, но буквально в течение трех дней после вступления в должность Каркушкин заблокировал подключение всех домовладений, и не только в Потяшево. А потому что подключать нужно с умом, то есть дождаться удобного повода, пусть и через три года, но с просчитанной отдачей от электората. Вот такого повода, как сейчас.

— Это очень, очень важный вопрос, Варвара… Осиповна. У нас на заметке этот район. Я выезжал в села, встречался и с населением, и с ветеранами, и с людьми. Также очень много обратных писем получаю, а как же? Допустим, еще у нас в двадцать трех… три… поселениях такая проблема выяснилась. С этим пора начинать заканчивать, я это вам прямо скажу. Руководство региона обязано выполнять обещания, никого, знаете ли, не обманывать. Это наша работа — не обманывать и все такое. И чужие ошибки будем, значит, исправлять, а такие гнойники вырезать каленым железом. Двадцать лет без газа, это беспредел, других слов не нахожу. Мы безотлагательно займемся, думаю, даже срочно займемся этой проблемой. Обещаю вам, — губернатор встревожено посмотрел в камеру, поднял обе руки над столом и убедительно прихлопнул ими свои очки, — газ будет у вас через неделю. В каждом доме будет.

— Мы не можем обойти вниманием и нужды градообразующих предприятий, — Катя вернула в свои руки управление беседой, — да и потребности отраслевых производств, например, авиакосмического кластера, играют немаловажную роль в формировании экономического ландшафта региона, не так ли, Николай Иванович?

— Вы совершенно правы, это наболевшая задача. Тут системно надо смотреть. Глядя со стороны, еще когда работал в Мордовии, я часто встречался с коллегами. То есть с Излучинской областью, она ведь соседняя, — Николай Иванович, склонив седеющую голову, сообщил эту новость доверительно, будто Джеймс Кук, докладывающий Георгу III об обнаружении кораблем «Индевор» неизвестного зеленого континента. — И вот что я вам скажу. Кластеры — это что такое? Это, значит, совокупность всего что надо, чтобы и электричество было, и смежная инфраструктура, и тому подобное. Кластеры и другие перспективные нанотехнологии, несомненно, будущее страны, будущее нашей области, это вот значит залог успешного развития. Хороший вектор, правильный вектор. Но нужны субсидии.

— Субсидии? Это же очень важно!

— Да, я говорил по этому вопросу с Президентом, — губернатор на мгновение верноподданнически закаменел, превратившись из образцового губернатора в памятник образцовому губернатору. — И президент поддержал меня! Будем субсидировать. Особенно кластеры, да. Вот кластер «Жигулевская долина» — инфраструктуру поднимем, налоги там хорошие, то есть маленькие. Университеты опять же…

— Да, да, университеты! Как же кадровый вопрос, Николай Иванович? — Катя, взглянув поверх камеры на огромные часы, постаралась вернуться к утвержденному сценарию.

— Кадры? — Губернатор изобразил привычную озабоченность. — Будем крепить кадры, это обязательно. Вы посмотрите, что делается. Изучая проблемы образования, нами обнаружилась неприятность. Уезжает молодежь! В Москву, в заграницу, куда попало, но не хочет работать. Меры мы должны принять?

— Э… Конечно же должны, бесспорно, — Катя, у которой детей пока не было, впервые испытала по этому поводу нечто вроде удовлетворения. — Какие же это меры?

— Вот видите, не знаете. А мы уже все придумали. Презумпция латентной добросовестности! — пухлый палец губернатора указал точно на левую грудь Кати. — Вам известно, что это такое?

— Конечно же, нет, — невозмутимая Екатерина Лусаткина лишь бровь приподняла. Четыре года назад в Ульяновске она оставила должность ассистента кафедры гражданского права ради карьеры в журналистике, а сейчас проявляла чудеса выдержки. От «латентной добросовестности» разило какой-то мерзкой двусмысленностью, интересно, какой питекантроп готовит ему тезисы? — Вне всяких сомнений это будет интересно нашим телезрителям, расскажите подробнее, Николай Иванович.

— Да, — Каркушкин откашлялся, пошуршал бумагами, подозрительно посмотрел на Катю и продолжил. — Это новая новелла! И ее суть в том, что где кто родился, там, значит, и пригодился. Надо задерживать молодежь дома, то есть привлекать. Иначе никто работать не будет, это естественно, так? Следовательно, мы будем повышать стипендии, на это есть деньги в областном бюджете. И другие меры примем. Поэтому я что хочу сказать? Закончив институт, обязательно будет и работа. Квартиры, детские сады, ну это тоже надо смотреть… Но некоторые наши университеты мы будем объединять. Да, есть у нас такой проект, ведь он жизнью назрел, так сказать. Мы даже крематорий будем строить, люди и пенсионеры давно просят, это актуальный вопрос. Но я про это отдельно поговорю потом. А также вот оно, что нужно дополнительно упомянуть нашим дорогим излучинцам в аспекте современного момента…