Простые удовольствия - [24]

Возьми себя в руки, Бен. Пора посмотреть правде в глаза.

Он полил и подкормил растения, затем подмел пол в теплицах. Все это время у него перед глазами стоял образ Луизы, широко улыбающейся бывшему мужу.

Внезапно он выронил метлу. До него наконец дошло. Когда она улыбалась Тобиасу, в ее глазах была такая же пустота, как и на фото в журналах. Она притворялась. Ради Джека.

Бен улыбнулся. Уже начало смеркаться, и он бы с удовольствием сейчас выпил пару чашек чая.

Дойдя до двери черного хода, он обнаружил, что она была заперта. В окнах не горел свет, в воздухе не витал аромат свежей выпечки. Он обошел дом, но передняя дверь тоже была закрыта. В высокие окна гостиной он увидел только ненаряженную елку в углу.

Где Луиза?

Может, она куда-нибудь уехала с бывшим мужем? Даже если и так, это не его дело. Работа сделана, и он может отправляться домой. Через полтора часа Меган привезет Жасмин.

Проходя мимо лодочного сарая, он заметил вынутый из стены кирпич. Должно быть, кто-то узнал про тайник или Луиза сама забыла его закрыть. А может, она решила хранить ключ дома. Пожав плечами, Бен вернул кирпич на место.

Только сев в лодку и начав ее отвязывать, Бен увидел тусклый свет в сводчатых окнах лодочного сарая. Внутри кто-то был. И он, кажется, знал, кто. Вот только не знал, почему она пряталась в пыльном лодочном сарае, когда у нее был георгианский особняк с двадцатью пятью комнатами.

Был только один способ это узнать.

Выбравшись из лодки, он поднялся по лестнице на второй этаж и тихо постучал в дверь.

— Луиза?

Ответом ему была тишина, и он уже начал думать, что что-то случилось. Или, может, кто-то забыл выключить свет перед уходом. Впрочем, по пути сюда он его не заметил.

Вдруг из-за двери послышался усталый голос:

— Уходи.

Бен мрачно улыбнулся. Нет, интуиция не обманула его. Она пряталась здесь.

Нажав на ручку, он открыл дверь. Внутри было тихо. Луиза не пошевелилась, даже не посмотрела на него. Его поразили изменения, произошедшие с интерьером. Сейчас это место больше напоминало охотничью хижину где-нибудь в Новой Англии. Стены были выкрашены в белый цвет. Камин, плетеная мебель и столик остались прежними, но с ними тоже что-то произошло. В комнате царили чистота и уют. На стульях появились подушки с наволочками в бело-синюю клетку, на столике горела керосиновая лампа.

Луиза сидела по-турецки на диване у камина и смотрела на огонь. Когда она наконец повернулась, чтобы посмотреть на него, ее лицо было бледным и мрачным. Ей не нужно было ничего говорить. Каждая клеточка ее тела словно говорила ему «уходи».

Обычно он не вторгался в чужие дома без приглашения, но на этот раз почему-то подошел к дивану и сел на другом конце.

— Что случилось?

Луиза снова уставилась на оранжевые языки огня, лижущие каминную решетку.

— Рождество отменяется, — произнесла она безжизненным голосом.

Бен придвинулся ближе.

— Теперь понятно, почему твоя елка до сих пор стоит голая как в лесу, — попытался пошутить он.

Луиза фыркнула.

— Нет смысла ее наряжать. Джек уехал в Лапландию.

— Лапландию?

Она посмотрела на него.

— Рождество на родине Санта-Клауса. Что может быть лучше?

Бен пожал плечами.

— Считай, что твоему сыну повезло. Самое большее, что светит Жасмин, — это провести несколько дней в Котсволдсе с матерью и ее новым бойфрендом.

Луиза улыбнулась.

— Тогда тебе еще хуже, чем мне. Я хотя бы могу порадоваться за Джека. Присоединяйся ко мне, поплачем вместе. Мне вообще хочется остаться здесь до окончания праздников. В доме так… ну ты понимаешь.

Бен кивнул. Он знал не понаслышке, что такое праздновать Рождество в одиночестве. Когда Меган в первый раз забрала Жасмин на рождественские каникулы, это было невыносимо.

— Есть идея получше, — сказал он, поднимаясь и протягивая ей руку. — Давай сегодня поужинаем вместе. У меня есть мясная запеканка. Ее нужно будет только разогреть.

Луиза не пошевелилась.

— А Жасмин не будет возражать?

— Возражать? После твоего прошлого визита она получила столько приглашений на чай, что сейчас ей не до меня. Если захочешь, я сделаю так, чтобы тебе стало грустно.

Улыбнувшись, Луиза покачала головой.

— Нет, не сделаешь.

Бен засунул руку, которую только что ей протягивал, в карман.

— Ты мне не веришь?

— Нисколько. Я по своему опыту знаю, люди всегда говорят, что хотят видеть тебя таким, какой ты есть, но только если это совпадает с их ожиданиями. — Она наморщила нос. — Я уже давно поняла, чем может для тебя обернуться их разочарование.

Бен снова протянул ей руку.

— Я знаю, какой ворчливой ты можешь быть, и нисколько не разочаруюсь, если ты меня в этом разубедишь.

Луиза улыбнулась.

— Ты ведь не отстанешь, правда? — Она вложила свою ладонь в его, и он помог ей подняться.

— Ни за что.

Ее рука была теплой и нежной. Бен вдруг обнаружил, что они оба затаили дыхание. Затем Луиза опустила голову и отдернула руку.

— Думаю, ты мой ангел-хранитель, Бен Оливер.

Ему нравилось, когда она так его называла. Произнесенное таким тоном, это формальное обращение казалось интимным.

Подойдя к вешалке у двери, Луиза сняла свое пальто. Застегивая пуговицы, она посмотрела на него.

— Всякий раз, когда я нуждаюсь в поддержке, ты оказываешься рядом.