Простушка. Лгу не могу - [19]

Это был единственный приличный свитер из всего того барахла, что я привезла к Эми, и я берегла его для особых случаев или – как теперь, когда я стала безработной, – собеседований, которых, к моему огромному разочарованию, пока еще не случалось. Словом, свитер предназначался для того, чтобы производить благоприятное первое впечатление, а сегодня я должна была произвести впечатление чертовски хорошее.

– Кажется, ты еще ни разу не задавала мне таких вопросов, – сказала Эми.

– А сейчас задаю. – Я рассматривала себя в большом зеркале на двери. Кудри, несмотря на все мои старания, по-прежнему бушевали, но уже не настолько дико. – Сегодня я должна быть дружелюбной с Райдером, ведь чванливый Мистер Сноб не снизойдет до меня, если я предстану бездомной хулиганкой.

– По-моему, ты торопишься называть себя хулиганкой, – пробормотала Эми, потягиваясь и сладко зевая. – И если он такой сноб, к чему тебе все эти хлопоты?

– К тому, что он симпатичный и я хочу его поцеловать.

– Ну, как знаешь.

– Проблема в том, что он хочет целовать тебя. Так что сегодня мы начинаем воплощать наш гениальный план, чтобы это изменить. И поэтому мне нужно выглядеть достойно, так что… как я выгляжу?

– Как в рекламе одежды «Здравствуй, школа».

– Отлично. – Я схватила рюкзак, в последний раз поправила прическу и усмехнулась Эми. – Сегодня все начинается!

– М-м-хм. – Она упала обратно на постель уже с закрытыми глазами.

Я поспешно вышла из дома и спустилась по улице к стоянке, где меня ожидала Герт. К моему облегчению, в то утро она решила не капризничать.

Я приехала в школу достаточно рано, чтобы успеть заглянуть в туалетную комнату и еще раз оценить свой внешний вид, прежде чем направиться в класс мистера Бакли. Я чувствовала себя непривычно взволнованной.

Пусть я и встрескалась по уши в Райдера Кросса, он-то по-прежнему терпеть меня не мог. А это означало, что я должна была растопить лед между нами. Если мне удастся изменить его отношение ко мне, со временем он поймет, что я, а не Эми и есть та девушка, которая ему нужна.

В этом заключалась основная часть плана, и я не могла позволить себе облажаться.

Класс был почти полон, когда я скользнула на свое место позади Райдера. Он даже не взглянул на меня, когда я проходила мимо.

– Доброе утро, – сказала я.

Никакого ответа. Что меня нисколько не удивило.

Снова и снова я прокручивала в голове слова, которые хотела сказать ему, выстраивала фразы, способные убедить его выслушать меня. Но, разглядывая его затылок и сгорбленную спину, я почувствовала приступ паники. Что, если все пойдет прахом, как в прошлый раз? Что, если он не даст мне сказать ни слова? Что, если возненавидит меня еще больше?

Что, если все это – напрасная трата времени?

Но раньше, чем я окончательно погрузилась в пучину сомнений, прозвенел звонок и в класс вошел мистер Бакли.

– Итак, – сказал он, подходя к доске. – Кто хочет поговорить о Тюдорах?

Я откинулась на спинку стула, понимая, что момент упущен. Возможность поговорить с Райдером не представится до самого конца урока – и то, если он сразу не сбежит, чтобы успеть в следующий класс. Парень помешан на пунктуальности.

И вот, когда я уже пожалела о том, что надела лучший свитер, меня осенило.

Может, нам с Райдером и не удавалось найти общий язык, встречаясь лицом к лицу, но мы оба были асами в переписке. Разумеется, он об этом не знал, зато я знала. Как и то, что он не сможет перебить меня, если я напишу все, что хочу сказать, на бумаге.

Я вырвала лист из тетрадки, сделала вид, будто конспектирую лекцию мистера Бакли, а сама тайком строчила записку Райдеру. Мне понадобилось несколько попыток, чтобы подобрать правильные слова, но в конце концов кое-что получилось.

Привет. Я знаю, у нас есть проблемы, но ты ведь общаешься с Эми, верно? Она – моя лучшая подруга, и, как бы плохо ты обо мне ни думал, я действительно хочу, чтобы она была счастлива. Поэтому предлагаю забыть старые обиды. Давай объявим перемирие? Хотя бы ради нее. – С.

Скажу прямо – от некоторых фраз меня тошнило. Я боролась с желанием разорвать листок и просто написать, что все это время он общался со мной. Написать правду. Впрочем, я знала, что это ни к чему не приведет. Он подумает, что я вру, как бы иронично это ни звучало. Или решит, что это очередная злая шутка.

Не давая себе передумать, я сложила листок, похлопала Райдера по плечу и швырнула записку ему на колени. С минуту он просто смотрел на нее, не прикасаясь к бумаге. Как будто боялся, что она взорвется или что в ней окажутся споры сибирской язвы или еще какая-нибудь дрянь.

– Да не напрягайся ты так, – прошептала я.

Он вздохнул, достаточно громко, чтобы я услышала, и все-таки поднял записку. Потом медленно развернул листок и стал читать.

Казалось, прошла вечность. Его глаза, должно быть, тысячу раз просканировали слова. Ожидание было мучительно. Но наконец он схватил ручку и принялся строчить ответ.

Я затаила дыхание, когда Райдер сложил листок – аккуратнее, чем я, – и быстро перебросил через плечо на мою парту.

Я поймала записку и едва не порвала ее, торопясь развернуть и прочесть.

Идет. Перемирие – ради Эми.