Просторы Многомирья - [33]

Что ж – Винд не надеялся остановить ЧИПА, и поэтому вынужден был последовать за ним. Правда, влетел не в ту же дверь, что и ЧИП, а в соседнюю. Едва успел передать «Ст» – т.е. «Стоп», а иначе – протаранил бы спрессованных людей.

И вот двери закрылись, а где–то над головой зазвучал женский голос: «Следующая станция «Маяковская».

Винд обернулся, увидел ЧИПА, который стоял среди множества людей, и необычайно среди этого множества выделялся. Вновь Винд решился его окрикнуть: «ЧИП!»

ЧИП всё ещё не помнил своего имени, и не на этот окрик повернулся, а потому что заметил, как Винд поднял свою единственную в этом мире руку. А в руке этой было яйцо с памятью ЧИПА. Вот на это–то яйцо и глядел ЧИП. Глядел с большим интересом, и даже, как показалось Винду, начал проталкиваться к нему.

«Ну всё» – подумал юноша. «Закончились мои мучения. Миссия почти выполнена». Но он ошибался. Самые серьёзные проблемы ещё только начинались.

* * * 

Электричка передёрнулась и начала движение вперёд, прочь от платформы – в туннель. Но, так как тело Винда в Многомирье не двигалось, то и его голова в вагоне оставалась на месте, хотя со стороны могло показаться, что он как раз бежит по вагону.

Он задевал единственным плечом пассажиров, бормотал: «Извините», и чирикал рукой послание: «Впр. Быст… ещё быст…»

В Многомирье Эльрика кричала Крылову:

– Вперёд! Ещё быстрее! Ещё! Ещё!

Крылов послушно разгонялся, но, конечно, не мог точно приноровиться под изменчивый ритм мчавшейся по туннелю электричке. В результате, голову Винда носило по всему вагону. Пассажиры шарахались от него, ругались, глядели изумлённо.

Когда Винд пролетал возле ЧИПА, он крикнул ему:

– Эй, это не ваше?! – и протянул яйцо, которое так и тянулось к ЧИПУ.

Но в это мгновенье электричка неожиданно начала тормозить, и Винда опять унесло в другую часть вагона, вновь он писал Эльрике, что надо делать. Вскоре, электричка опять взялась за разгон.

…Уже целую минуту Крылов нёс Винда на пределе своих сил (и даже чуть быстрее этого предела).

Приближался покрытый джунглями мир и уже ощущалось его притяжение.

Корабль произнёс:

– И о чём он там только думает? Передай–ка, что пора останавливаться. Иначе – разобьёмся.

Эльрика передала на Землю то, что требовалось, и получила ответ:

«Не могу!»

Винд действительно не мог остановиться, он весь был во власти электрички. Но вот прозвучал голос невидимой женщины: «Станция Белорусская», и за окнами замелькал просторный вестибюль. Электричка тормозила, и, несмотря на старание Крылова – голова Винд всё же врезался в стекло…

Распахнулись двери, многие пассажиры, в том числе и ЧИП, начали выходить на платформу. Винд писал: «Вп. Л. Пря.». т.е. «Вперёд», «Лево», «Прямо». А затем он почувствовал, как что–то ударило по его бывшей в Многомирье груди и задал вопрос:

«Что там?»

Эльрика ответила:

«Здесь – деревья».

И это было чистой правдой. Если бы электричка проехала ещё хотя бы с десяток метров, то невозможно было бы избежать рокового столкновенья (во всяком случае, Винд бы при этом точно погиб).

А так они свешивались над разросшимися джунглями. Помимо зарослей, кое–где возвышались руины древних сооружений. А снизу из–под древесных крон доносились голоса неких существ, и пока что невозможно было определить – разумные они или нет.

Эльрика отправила очередное послание в иной мир:

«Быть может, всё же отказаться от этого? Остановиться? Вернуться? Найти ключ?»

«Доведу дело до конца. Сейчас – вверх, под тем же углом, что и спускались»…

Это Винд, преследуя ЧИПА, добрался до начала эскалатора; несуществующие ноги утонули, плащ распластался, и он как бы утонул в ступенькам. Уже не в первый раз он услышал испуганные возгласы:

– Человек провалился!! Остановите!

Кто–то подумал, что сломались ступени, и Винд начал проваливаться вниз, в «ужасный механизм», и вот уже сильная мужская рука попыталась схватить Винда за его несуществующую в этом мире левую руку. Схваченным оказался только рукав многострадального пальто.

Ну а Крылов начал подъём. Соответственно, Винд выплыл из ступени.

Тут поднялся немалый переполох. Эскалатор был остановлен, однако ж Винд с прежней скоростью плыл вверх и вверх.

На его счастье, для этого Крылову в Многомирье приходилось не опускаться, а лететь параллельно покрытому джунглями мира. Винд уже не обращал внимания ни на возгласы перепуганных пассажиров, ни на то, что он был центром внимание.

Главное было не опустить ЧИПА, который самостоятельно начал двигаться по остановившемуся эскалатору вверх.

– А ведь это ваше! – кричал ему Винд, и вытягивал яйцо с памятью, но ЧИП больше не оглядывался – перешагивая сразу через три ступеньки, нёсся он вверх.

* * * 

И снова заснеженная, холодная улица, и снова – краткие, но исправно передающиеся к Эльрике команды. Где поворачивать, где остановиться…

Винд совсем замёрз, ему хотелось поскорее вернуться в Многомирье, и поэтому он решил просто догнать ЧИПА и, если он не захочет добровольно принимать яйцо памяти, так разбить ему это яйцо о лоб – может, тогда вспомнит.

ЧИП направился к подъезду дома, в котором он, как не сложно было догадаться, жил. Это был девятиэтажный, кирпичный, старый дом, в нужном подъезде был испорчен домофон, так что ЧИП просто распахнул дверь…