Просто женаты - [54]
Подойдя к рабочему столу, он принялся рыться в коробках с кистями и перебирать банки с густой масляной краской, словно разыскивая среди них нечто особенное. Видя, что Адриан всецело поглощен приготовлениями, Ли упрекнула себя в том, что еще совсем недавно считала его обманщиком.
Взяв палитру, Адриан открыл банку с белой краской и щедро плеснул ее на палитру — так щедро, что краска закапала на ковер.
— Дьявол! — шепотом выругался Адриан.
— Вам помочь? — предложила Ли. Он нетерпеливо отмахнулся и потянулся за банкой черной краски.
Ли подошла поближе. Адриан обернулся, и она застыла на месте.
— На этот раз вы смотрите на меня в упор, — с явным раздражением произнес он, кривя губы.
— Простите… Это вам мешает?
— Сказать по правде, да. Я не привык, чтобы меня отвлекали от работы.
«Каков темперамент!» — подумала Ли.
— Ясно. Значит, обычно вы пишете натюрморты? — спросила она, глядя на прислоненные к стенам холсты. — Можно взглянуть?
Шум шагов на лестнице помешал Адриану ответить. В студию вошел Колин, за ним по пятам следовал Уилл.
— Доброе утро, герцогиня, Рейв, — произнес Колин, оглядываясь по сторонам. — А это еще что такое?
— А ты как думаешь? — фыркнул Рейвен, недовольный неожиданным вторжением.
— Вы впервые видите студию? — вежливо осведомилась Ли, стараясь смягчить резкость Рейвена.
— В сущности, да, — ответил Колин. — Не знал, что вы художница, герцогиня.
— И я тоже, — эхом подхватил Уилл, состроив обиженную мину. — Вы никогда не упоминали о том, что пишете не только книги, но и картины…
— Нет, что вы! — озадаченно воскликнула Ли. — Это студия Рейвена.
— Рейвена? — Колин нахмурился. — Зачем Рейвену студия?
Рейвен предпочел сам ответить на этот вопрос, выразительно подмигивая друзьям и повернувшись спиной к Ли:
— Разумеется, для работы! Для того, чтобы писать картины.
— Картины?.. Ах да, разумеется — картины! — старательно закивал Колин. — Ну как я мог забыть? Я уж думал, что ты давно забросил свои кисти. Не правда ли, Уилл? — И он ткнул приятеля локтем в бок.
— И я тоже так думал. — Уилл неловко усмехнулся. — Приятно видеть, что ты не стал зарывать талант в землю.
Колин заговорщицки подмигнул Ли:
— А Рейвен не говорил вам, что его считали вундеркиндом?
— Довольно! — прервал Рейвен. Колин вздохнул:
— Вот она, воплощенная скромность! Ни словечка о собственном таланте! Само собой, мы и забыли, что Рейвен обладает этим бесценным даром!
— Сожалею, но вам пора, — заявил Рейвен, широко распахивая дверь.
Но Колин с улыбкой направился в противоположную сторону — к холстам, прислоненным стене.
— Это твои работы? — осведомился он. — Весьма… возвышенно, Рейвен.
— О чем ты говоришь?
Рейвен, Ли и Уилл уставились на холсты поверх плеча Колина. Первый из рисунков представлял собой карандашный эскиз распятия с несколькими мазками краски там и сям. Остальные, в основном незаконченные, работы демонстрировали сходство сюжетов, но разнообразие стилей.
На щеках Рейвена заиграли желваки — Ли уже давно поняла, что это означает острое раздражение.
Когда друзья остановились у последнего холста, Рейвен произнес:
— Несомненно, все вы слышали, что творчество художников подразделяют на периоды. Перед вами работы моего «богобоязненного», очень раннего периода, — заявил он, поворачивая последний холст лицом к стене. — По правде говоря, я давным-давно приказал выбросить их. Непременно напомню об этом Торну. А теперь, джентльмены, — добавил он, слегка подталкивая Колина и Уилла к двери, — всего хорошего!
С недовольными возгласами его друзья скрылись за дверью. Было слышно, как они смеялись, спускаясь по лестнице. И без того скептически настроенная. Ли насторожилась.
— Вы и правда умеете рисовать? — спросила она, глядя, как Рейвен выливает краску на палитру.
— Разумеется. — Рейвен нахмурился. — Иначе зачем бы я стал затевать всю эту возню?
Ли оглядела студию. Судя по всему, Рейвен действительно работал в ней — отрицать это было невозможно.
— Пожалуй, вы правы.
Но выяснить истину можно лишь одним способом, поняла она: дать Рейвену немного поработать, а затем попросить разрешения взглянуть на портрет.
— Вы готовы? — спросила она.
— Еще нет.
Он уже успел перепачкать краской стол, пол и собственную одежду. Стараясь не смотреть на Рейвена, Ли предложила вытереть пятна.
— Надеюсь, я не ошиблась в выборе одежды, — ааметила она, расправляя складки простой белой юбки.. — Вы же сказали, что хотите иметь свадебный портрет.
— Угу! — буркнул Рейвен, брезгливо отшвырнув несколько кистей. Наконец он повернулся к Ли, держа в руках палитру, с которой капала краска.
— Вам нужна тряпка? — мягко спросила Ли, надеясь, что не помешала Рейвену работать.
— Тряпка?
— Да, чтобы вытирать лишнюю краску. Я нигде не могу найти ее. Где вы их храните?
— Я… — Адриан огляделся и нахмурился. — Обычно я не пользуюсь тряпками.
— Никогда?
— Никогда! Ничто не должно мешать потоку творческой энергии.
— Весьма… — Ли сделала неопределенный жест рукой, — весьма оригинальный подход.
Точнее — темпераментный и эксцентричный. Адриан вдруг уставился на наряд Ли, словно увидел его впервые, и недовольно скривил губы.
— В чем дело? — спросила Ли, расправляя юбку. — Что-нибудь не так?
Когда пожелаешь, чтобы любовь пришла, она придет. И тогда жизнь озарится волшебным светом… И тогда закружишься в водовороте неистовой страсти… И тогда, наконец, обретешь долгожданное счастье… Любовь — такая разная и такая похожая. Любовь на все времена!
Когда-то английский лорд, уезжая с Гавайских островов, безжалостно бросил любовницу-туземку, не зная, что она ждет ребенка.Теперь лорд умер — и волею случая его незаконнорожденный сын-метис должен унаследовать титул и состояние отца. Чтобы обучить новоявленного аристократа хорошим манерам, его опекуны приглашают прелестную Ариэл. С первого же взгляда между Ариэл и «лордом-дикарем» Леоном вспыхивает пылкая страсть…
Продолжение самого прославленного романа Джейн Остен — от автора «Поющих в терновнике»!Джейн Остен — одна из величайших писателей XIX века, классик английской прозы, чьи произведения по-прежнему любят и критики, и литературоведы, и обычные читатели, и кинематографисты, не устающие их экранизировать.Существует литературная легенда: Остен планировала написать продолжение самого прославленного своего романа, «Гордость и предубеждение», — но ранняя смерть помешала этим планам.Уже в наши дни за это продолжение взялась сама Колин Маккалоу — автор великолепных — «Поющих в терновнике».Возможно, ее версия судьбы и приключений одной из сестер Беннет — решительной суфражистки Мэри — сильно отличается от того, что задумывала сама Остен.Но разве это делает ее роман менее талантливым и увлекательным?
Они встретились в Ницце — венгерский граф, одержимый желанием отомстить злодею, чуть не сделавшему его калекой и похитившему возлюбленную, и юная русская княжна, безнадежно влюбленная в женатого человека. Презрев светские приличия, они решают вместе отправиться в опасное путешествие, преследуя каждый свои цели и не ведая, что от судьбы не убежать. А их судьба — быть вместе.
Она узнала его. Лицо этого человека невозможно забыть. Кьяра поклялась, что отомстит за сестру. Негодяй получит свое. Вот только… Сердце подсказывает, что душа его чиста. А сердце никогда ее не обманывало…
В библиотеке Кембриджского университета историк Клер Донован находит старинный дневник с шифрованными записями. Ей удается подобрать ключ к шифру, и она узнает, что дневник принадлежал женщине-врачу Анне Девлин, которая лечила придворных английского короля Карла Второго в тот самый период, когда в Лондоне произошла серия загадочных убийств. Жестокий убийца, имя которого так и осталось неизвестным, вырезал на телах жертв непонятные символы. Клер загорается идеей расшифровать дневник и раскрыть загадку давно забытых преступлений…Впервые на русском языке! От автора бестселлера «Письмо Россетти».
Горем и бедой обернулось Марине Мнишек восхождение на русский престол. Ее прекрасный супруг Димитрий, который ради ее прекрасных глаз готов был покорить и бросить к ее ногам огромную страну, убит дикими московитами как злодей и самозванец. Теми самыми, которые только что клялись ему в верности и преданности… Что ждет теперь новую русскую царицу, которая венчалась на царство даже раньше своего мужа? Кто она — бедная гонимая самозванка? Или все-таки царица, которой не хватает лишь престола и… любви?..Ранее роман «Пани царица» выходил под названием «Престол для прекрасной самозванки».
Солейс Фариндейл сразу обратила внимание на нового обитателя отцовского замка — высокого и красивого сокольничего, и была готова подарить ему свою любовь, позабыв об осторожности. Нежная, наивная Солейс! Логан Грей — ее заклятый враг, он намерен убить отца девушки и завладеть замком.