Просто металл - [35]

— Не буду долго говорить, ребята. Все понял, все учту. В отношении же Бахуса, он же Вакх, он же зеленый змий, хотите верьте, хотите нет, а после последнего захода своего с Важновым сам зарок дал: не напиваться до треска в голове.

Серега-сапер крикнул с места:

— Уж больно обещание неопределенное.

И пожалел. Вгоняя председательницу собрания в маков цвет, Геннадий парировал:

— Совсем отказаться не могу. На свадьбе твоей, к примеру, должен я буду выпить или нет? На правах посаженного папы.

В зале заулыбались. Тайное увлечение Сергея Генкиной сестрой ни для кого, разумеется, не было тайной. Клава же — молодец какая! — преодолев смущение, поднялась и сказала строго, спокойно:

— Опять? О деле говори!

— О деле я все сказал. Все понял, все учел.

— Вот и все, что от тебя требуется, — заключила Клава и, обращаясь в зал: — Говорит он много, и чаще всего попусту. Но когда по-серьезному, то на слово его положиться можно. Это я знаю. Какие будут предложения, ребята?

Постановили: учитывая правильное понимание Воронцовым своих ошибок и его обещание не допускать их впредь, ограничиться вызовом его на комсомольское собрание. И еще, уже по второму пункту повестки дня: назначить Геннадия Воронцова руководителем поселковой бригады дружинников по охране общественного порядка.

— Спасибо за доверие, — сказал Геннадий и впервые за все собрание улыбнулся. — Только, чур, не обижаться теперь.

А возвращался в общежитие уже с песней, как всегда окруженный стайкой ребят: «…И снег, и ветер, и звезд ночной полет; меня мое сердце в тревожную даль зовет…».

К новым общественным обязанностям своим Генка отнесся с исключительной добросовестностью, и, поскольку прямых нарушений общественного порядка на участке почти не было, сам выискивал для себя заботы, казалось бы, никакого отношения к деятельности дружины не имеющие. Поводы для вмешательства он находил самые неожиданные. Обратил внимание, например, что тара из магазина сваливается в опасной близости от кузницы, и заставил завмага убрать ее оттуда.

— Наполеон, — не совсем понятно объяснил он попытавшемуся возражать завмагу, — по неосторожности однажды даже Москву сжег, говорят. Давай не будем повторять ошибок истории.

Особого внимания удостаивал Геннадий Николая Серкова. Правда, с точки зрения закона и правопорядка, вел себя бульдозерист с той поры, как погиб Лешка Важнов, безупречно, но Воронцов не оставлял его в покое.

— Ты бы, Коля, — выговаривал он ему как-то за столом, — время от времени мыл бы все-таки руки. С одной стороны, оригинальный их цвет сигнализирует об опасности твоему здоровью, а, с другой — оскорбляет наши лучшие эстетические чувства.

— Чего? — не понял Серков, разглядывая свой черный кулак с зажатой в нем ложкой.

— «Мойте руки перед едой!» — этот популярный лозунг, Коля, украшает столовую любой начальной школы. Но поскольку ты со школой был явно не в ладах, то, по-видимому, игнорировал и эту истину.

— А тебе какое дело? Ты что, милиционер?

— Почти. На общественных началах, — спокойно ответил Генка. — А твоя личная гигиена — это не только твое личное дело, Коля. Тебе никогда не приходилось слышать на эту тему популярных радиобесед? Замечено, что человека с чистыми руками меньше влечет к грязному делу.

— А я не в гастрономе работаю. И не в аптеке, — не понял Серков иносказания.

— С землей ты работаешь, как полагается, — вмешался сидевший с ними за одним столом Карташев. — А это, я тебе скажу, самое чистое дело.

Но и это замечание Серков понял буквально.

— Не, — возразил он. — Что я, обушком работаю, что ли?

— Пойди помой руки, Коля, — терпеливо попросил Генка. — С мылом.

Серков не ответил и сосредоточенно занялся щами. На следующий день Генка во время ужина многозначительно посмотрел на руки Николая, брезгливо поморщился и, молча забрав свою тарелку, пересел за другой стол. Пришедшего следом Серегу-сапера позвал к себе:

— Садись сюда, Сергей. Там грязно.

Несколько дней Серков ел один. А потом как-то Генка увидел непривычно бледные руки Николая, как ни в чем не бывало подсел к его столику и попросил:

— Будь друг, Коля, передай-ка мне горбушечку… Да не торкай ты в нее вилкой! Хлеб, по самому высшему этикету, рукой передавать положено…

И все. Больше к разговору на эту тему они не возвращались.

А обо всей, этой истории — к слову пришлось — рассказал Ивану старик Карташев.

— Ну что твоя воспитательница в детском саду, — смеялся он. — Допек-таки парня, как полагается.

— А что? Молодец, — ответил тогда Иван, — Дело, конечно, невеликое, но и не пустяк. Чистота в людях тоже уважение к себе и другим воспитывает.

Только однажды пришлось Геннадию выполнить непосредственные обязанности блюстителя общественного порядка. И то действия его носили, как принято говорить, профилактический характер. Как-то вечером, вернувшись из кино и уже готовясь ко сну, он услышал за стеной подозрительные голоса. Кто-то оглушительно и безуспешно пытался преодолеть вторую строчку популярной в застолье песни. Дальше того, Что «во мраке молнии блистали», дело не шло. Воронцов снова влез в брюки, надел тапочки и направился к соседям, в комнату взрывников. За столом в одинаковых позах, подперев кулаком голову, сидели Чуриков и вездесущий, когда дело касалось еды и выпивки, Серков. Геннадия, встретили с распростертыми объятиями.