Просто байки - [14]

Впрочем, купить не проблема, вынести — тоже. Главное — найти, где продают. График завоза пива тайна тайн. Тут уж как повезет.

Помню, еще учась в алма-атинском политехе, попал я со своим однокурсником Алмазом на какую-то студенческую конференцию в славный город Чимкент. А надо сказать, что в начале 80-х чимкентское пиво гремело на весь Казахстан. Особенно хвалили разливное, которое за пределы города не поставлялось. Само собой разумеется, главным нашим багажом была пятилитровая канистра. Едва устроившись в гостиницу, мы рванули на поиски. Как назло, именно в этот день в пивнушках царила засуха. Впустую пробегав по июньской жаре часа три, мы вдруг увидели перед светофором вожделенную желтую цистерну с синими буквами П-И-В-О. Что с того, что мы пешком, а цистерна на ЗИЛе? В душе звучат фанфары! Хватаем невесть откуда взявшуюся тачку. «Шеф, двойной счетчик, за той цистерной!» Таксист понимающе ухмыляется и жмет на газ. Алмаз в нетерпении принимается откручивать крышку с канистры. Пока еще пустой! ЗИЛок, между тем, уходит с центральной улицы куда-то на окраины. У меня зарождается черное подозрение. Через несколько минут от подозрения не остается и следа, потому что таксомотор тормозит у ворот чимкентского пивоваренного завода. Мы начинаем дико хохотать, но только в голосе шофера не слышно горечи. Хорошо хоть, отсмеявшись он взял с нас строго по счетчику…

Уверен, любой пивник может с ходу рассказать десяток подобных историй. Были бы свободные уши, да чем промочить пересохшее горло. В прославленном Куприным одесском кабачке «Гамбринус» их за час наговорят столько, что хватит на парочку романов.

Гуляя погожим осенним днем по Дерибасовской, на вывеску «Гамбринуса» я наткнулся совершенно случайно. Стыдно признаться, я не подозревал, что он существует на самом деле. Длинный бочкообразный зал и обилие посетителей сразу вызвали в памяти известное сравнение. Впрочем, пиво и под селедочку неплохо идет.

Умостившись за внушительным, предположительно дубовым столом я начал судорожно крутить головой и дергать руками в поисках официантки, но был остановлен хмурым соседом.

— Шо ты вертишься? Жди смирно. Ты еще не зашел, а тебя уже заметили.

И действительно, проносящаяся мимо мадам с подносом, не глядя, скинула мне кружку пива и блюдце с соленым арахисом. В баскетболе такой прием называется «скрытый пас». Но мы, извините, не на площадке. Некоторая неуважительность в поведении обслуживающего персонала меня оскорбила. Слава — славой, но можно и повежливее. И в завязавшейся беседе я в который раз вспомнил Тбилиси.

О, столица Грузинской ССР! За многое полюбился мне этот город. И за пиво в частности. Хотя у большинства Грузия ассоциируется с винами и коньяками. Уверяю вас, в пиве грузины тоже толк знают. У многих пивзаводов возле проходной в госмагазине продавали при социализме свежесваренное пиво? А ресторан пива? А хинкальные на каждом углу с вполне приличным напитком? В этих, забегаловках по-нашему, тебе нальют и стакан краснухи за пятьдесят копеек. Но как нальют! С пренебрежением, с горкой, так, что «чернила» разливаются лужицей по стойке. Мне, конечно, объясняли, что вино в бутылках не разбавишь, а потому хинкальщику никакого с вина профита, но, по-моему, причина в ином. Хочешь вина — иди в кафе или подворотню, а здесь люди собрались ради совсем другого. И в дальнейшем я только укрепился в своем мнении.

Зашли мы как-то в подвальчик на Рустави. Сидим, пивко попиваем, лясы точим. Рядом компания грузин. В подвальчике тихо, прохладно. Решили взять еще сосисок, отрядили гонца к окошку. Возвращается с квадратными глазами: «Просили подождать. Они обедают». Мы на часы — точно, обеденный перерыв. Входную дверь на крючок закрыли, табличку повесили и кушают. А посетителей что ж разгонять, пиво у людей есть, пусть сидят. Только истинный совок, а их среди нас были все, причем половина с Дальнего Востока, где летом 1987 года одеколон в парфюмерных магазинах продавали с двух до шести, поймет, какой силы шок мы испытали.

К хорошему привыкаешь быстро. И к концу двухмесячных сборов офицеров запаса мы даже несколько обнаглели. Вечером последнего дня пребывания в Тбилиси мы оккупировали пивнушку на берегу Куры у старой крепостной стены. Представьте: мощеная древними выщербленными камнями площадка, веселенькие тенты, под ними легкие столики и на каждом непривязанная открывалка и вазочка с салфетками. Пиво, в бутылках, подают из амбразуры, прорубленной в городской стене, наверное, еще для защиты от турок, а в десяти метрах лениво тянет воды мутная Кура.

На все оставшиеся деньги, проявив патриотизм, набрали «Российского». Время цедилось незаметно. В шесть часов торговцы закрыли амбразуру, занесли внутрь пустующие столы и ушли. Только пожилая грузинка осталась возле дверей подсобки. Она сидела, сложив руки на коленях, и смотрела куда-то вдаль. Никто не поторопил нас — мол, допивайте и валите. И в женщине не было напряженности или недовольства. Она ждала, когда мужчины закончат застолье, как испокон веков ждали грузинские матери и жены.

Пусть не били нас палаши по ногам, не торчали за поясами кинжалы с серебряной насечкой, а вместо обуглившейся на костре бычьей туши пред нами лежали бледные и холодные крахмальные сосиски; и пусть в бокалах пенилось пиво, а не искрилось благородное вино, — мы преисполнились торжественности и значимости действа. Это был наш, мужской мир. Мы были его хозяевами и защитниками. Мы громко хохотали, вспоминая тяготы и лишения партизанских будней; немного грустили, что все подходит к концу; обменивались адресами и поднимали тосты за нас, любимых. А когда опустели стаканы и зажглись фонари на набережной, женщина попросила нас помочь убрать инвентарь и сказала спасибо…