Проститут - [15]

Две минуты шли до кафе с французским названием "Ren-dez-vouz".

– Я в этом кафе, бывает, завтракаю кофе с круассанами, – пояснял Баринов, пропуская девушек вперед в стеклянные двери.

Он все время без умолку говорил, чтобы не дать подружкам передумать и убежать.

Ему непременно хотелось накормить этих, по всей видимости, ночь не спавших и голодных девчушек.

– Неужто и взаправду из дому убежали? – спросил Баринов, когда девчонки с присущей их молодости голодной жадностью съели сразу по три турновера с мясом и шпинатом. Светленькая, которую звали Ланой, та еще сперва стеснялась, сдерживала желание проглотить турновер сразу целиком и, откусывая по чуть-чуть, все поглядывала на Баринова, а вдруг отнимут её турновер или отменят этот бесплатный праздник живота и скажут: "А мы вас разыграли, теперь платите денюжки!" – Так что? И вправду вы в бегах?

– Ага, правда, – с набитым ртом отвечала Надя и тут же, спохватившись, что сболтнула лишнего, добавила: – Но у нас с законом все в порядке, мы совершеннолетние, у нас и паспорта имеются.

– Боитесь, что я в милицию на вас пойду доносить, – вздохнул Баринов. – Не бойтесь, милые мои, я уже достиг такой стадии наполнения своей души грехами, что лишние мне уже ни к чему.

– Это как это так? – прихлебывая свой капуччино, поинтересовалась Надя.

– Душа человека – это сосуд…

– Сосут? – переспросила Надя и прыснула, прижав руку к груди и стрельнув глазками на подругу.

– Не сосут, а сосу-Д, – выделив последнюю букву, без злости и раздражения повторил Баринов.

За столиком на минуту воцарилось неловкое молчание.

– В общем, получается, вы как эти? Как хиппи что ли? – нарушил тишину нежданный благодетель.

– Как кто? – переспросила Надя.

– Как дети-цветы.

Баринов был слегка раздосадован, что отвечает ему только эта более бойкая девочка – Надя, ему очень хотелось разговорить скромницу Ланочку.

– В годы моего детства, – глядя именно на Лану, начал он, – в начале семидесятых годов прошлого века в Америке стало вдруг распространяться такое социальное бедствие, как массовый побег старшеклассников из родительских домов.

– И куда же это они бежали? – орудуя зубочисточкой, задорно спросила Надя.

Даже не одарив Надю взглядом, продолжая смотреть только на Ланочку, Баринов невозмутимо продолжил рассказ:

– Причем бежали старшеклассники из очень внешне благополучных домов с хорошим достатком, где у детей было всё – и гарантированное высшее образование, и телевизоры, и одежда, и мотоциклы, и всё-всё-всё, о чем бедные слои молодежи могли только мечтать.

– И все же, куда они бежали? – настойчиво повторила свой вопрос Надя.

– А бежали они в Калифорнию, – Баринов расслабленно откинулся на спинку кресла.

– В Калифорнии вечное лето, огромные пляжи и, главное, дикая конопля, которая растет в калифорнийской степи.

– Марихуана! – понимающе кивнула Надя.

– Она самая, – кивнул Баринов.

– А в России куда бежали? – вдруг подала голосок тихая Ланочка.

– В России? – Баринов даже поперхнулся кофе. – Не было тогда России, Ланочка миленькая, были СССР и железный занавес по всей границе с Западом, так что некуда было бежать.

– А у нас здесь разве конопля не росла? – фыркнула Надя. – СССР – страна большая, можно было найти, куда податься.

– В том то и дело, что некуда, не было свободы в стране.

– А расскажите про детей-цветов, пожалуйста, – попросила Лана, ласково глянув на Баринова из под длинных светлых ресниц.

– Про детей-цветов? – переспросил Баринов, и взгляд его слегка затуманился.

Он замолчал.

– Ну, так чего остановились? – нетерпеливо крякнула Надя.

Баринов обвел взглядом полупустое кафе и вдруг встал и решительно направился к небольшой сценке, на которой стоял самый настоящий белый рояль.

– Эй, Максим, вы позволите? – крикнул он бармену, тихо протиравшему свои и без того идеально стерильные бокалы.

Баринов присел на круглый вертящийся стульчик, поднял крышку, прикрывавшую клавиши и долго прицеливаясь растопыренными пальцами, взял аккорд.

За ним второй, потом третий…

If you come to San-Francisco

You will meet some gentle people there,

In the streets of San-Francisco You will meet them with flowers in their hair…

Неожиданно высоким голосом пропел Баринов.

Песня как началась внезапно, так внезапно и прервалась.

Аккорд повис в тиши пустого кафе.

Только из-за барной стойки послышались запоздалые хлопки.

Это был бармен Максим.

Он давно уже знал этого чудаковатого профессора, который два-три раза на неделе завтракал в кафе "Ren-dez-vouz".

– Ну, поняли, кто были эти дети-цветы? – спросил Баринов, вернувшись к столику, где девчонки уже давно доели свои турноверы.

Девочки переглянулись и ничего не ответили.

– Ну, ладно, летите, пташки, а то вы еще подумаете чего не того…

– Ну, так мы и полетели, – весело ответила Надя.

– Спасибо за песню, – сказала Лана, бросив на Баринова прощальный взгляд.

Глава 2

За мной велели не занимать…

Когда в детстве Лане доводилось читать книги о приключениях, начинавшиеся с рассказа о том, как герой или героиня бежат из дому, ей всякий раз становилось жутко, аж до дрожи в спине. И она, переводя ситуацию на себя, примерялась – а сама могла бы так поступить? Но зачем? Ужас какой, разве можно из родного дома бегать!