Прости за любовь… - [42]

Не ответив, Уго медленно положил трубку. За дверью раздавались шаги Тима, бродившего по коридору. Единственным же звуком в кабинете Эдварда Медфорда был громкий звон, стоящий в голове Уго.

Сэнди подписала все бумаги, протянутые ей Уго, даже не удосужившись заглянуть в них. Она чувствовала себя такой усталой, что все равно не смогла бы понять, что в них написано.

— Саймон сказал мне, что ты решила завести отдельный счет, — как бы между прочим заметил Уго. — Он предназначен для чего-то особого?

— Саймон теперь сообщает тебе о каждом принятом мною решении? — нахмурившись, спросила она.

— Ты уполномочила меня заботиться о твоих деньгах.

Жаль, что наши отношения этим не ограничились, подумала Сэнди и встала из-за стола с твердым намерением сейчас же отправиться спать. Она была измучена до предела — стрессы и напряжение, напряжение и стрессы…

— Так для чего отложены эти деньги? — настаивал Уго.

— Личные нужды.

— Полмиллиона долларов?

Уго не скрывал сарказма. Сэнди повернулась и посмотрела на него. Он странно ведет себя сегодня вечером. Какой-то тихий и отстраненный, даже с Джимми. И бледнее обычного. Может быть, он тоже подвержен стрессам?

— У меня может возникнуть желание немного пороскошествовать. — Сэнди попыталась с помощью шутки уйти от скользкой темы. — Знаешь, всякая там восстановительная терапия и прочее.

Уго даже не попытался изобразить улыбку.

— Ты думаешь, что, выйдя за меня замуж, будешь нуждаться в такой терапии?

Она оглядела Уго, стоящего перед ней в так называемой домашней одежде, которая явно стоила целого состояния.

— Ну, скажем так: мой единственный хороший костюм кажется барахлом в сравнении с теми, что ты развесил в моем гардеробе, — заметила она.

— Чтобы пополнить гардероб, вовсе не нужны пятьсот тысяч.

— Мало ли что я захочу купить? Например, новую машину или две, — предположила Сэнди. — Существует какой-то потолок, выше которого не могут подняться мои личные расходы?

— Нет, — спокойно ответил Уго. — Но я думаю, что стоит немного сократить их. Почему бы тебе не поместить на свой счет, скажем… сто тысяч для начала? — выдвинул он ответное предложение. — Тебе достаточно будет только сказать, если понадобится больше.

Сэнди нервно переступила с ноги на ногу. Ей совсем не хотелось обсуждать эту тему.

— Не говори со мной свысока только потому, что тебе больше известно о деньгах, чем мне, Уго, — сердито сказала она. — Если бы мне нужны были сто тысяч, я бы положила на счет сто тысяч. — С этими словами Сэнди направилась к двери.

— Куда ты идешь? — остановил ее на пороге вопрос, заданный на редкость мрачным тоном.

— Я устала. Сегодня был… длинный день. Мне нужно как следует отмокнуть в ванне, а потом я засну, как только моя голова коснется подушки.

— Что… опять? — лениво протянул он.

На нее это подействовало, как красная тряпка на быка. Она резко обернулась и посмотрела на него. Уго стоял, опершись на стол Эдварда, а его глаза, как обычно, прятались за длинными черными ресницами. Пытается представить на ее месте другую женщину? Ему так отчаянно нужна была та женщина, что иногда Сэнди, казалось, чувствовала, насколько ему больно.

— Мы еще не женаты, а ты говоришь, как муж, — выпалила она. — В супружеских отношениях должно быть нечто большее, чем только секс. Иначе мы совершим большую ошибку.

На мгновение Сэнди показалось, что в его полуприкрытых веками глазах сверкнул огонь, и она насторожилась, готовясь услышать в ответ что-то в высшей степени неприятное. Например: «Будь благодарна и за то, что у нас есть секс!»

Но Уго ничего не сказал. Он просто внимательно смотрел на нее, и Сэнди вдруг охватила дрожь. Она почувствовала отчаянное, до слез, желание прильнуть к нему. Один его взгляд — и она снова готова упасть в эту ужасную пропасть!

Затем тяжелые веки опустились ниже. Уго отделился от стола, и Сэнди охватила паника. Если он подойдет, я убегу, судорожно подумала она. Я не хочу, чтобы он прикасался ко мне… Не хочу! Но Уго уронил руки вдоль тела и удостоил ее только одним из этих холодных официальных кивков, которые так убийственно действовали на нее.

— Конечно, — сказал он. — Мои извинения. Прости мне мои низменные инстинкты.

В его инстинктах не было ничего низменного. Не было ничего низменного в этом надменно-вежливом незнакомце, в которого он превратился и с которым, вопреки всему, ей хотелось быть особенно деликатной и осторожной. Сердце Сэнди сжалось.

— Уго… — жалобно позвала она.

Он отвернулся и взял со стола бумаги, которые она только что подписала.

— Утром я уйду рано и не вернусь завтра вечером. Джеймс уже знает об этом, но передай, что я обязательно позвоню ему перед сном.

Для Сэнди все внезапно перевернулось вверх дном. За одно мгновение она пережила сотни разнообразных чувств. Но над всем возобладал безумный страх.

— Т-ты хочешь сказать, что не вернешься вообще? — пролепетала она.

Уго бросил на нее мимолетный взгляд.

— Машина заедет за тобой в пятницу утром. Пожалуйста, постарайся не опаздывать.

От облегчения у нее едва не подкосились ноги. Значит, все это правда? — тоскливо подумала она. Я на крючке. Мне невыносима сама мысль о жизни без него.