Прости меня - [51]

43

Но ему навстречу двигается высокий мужчина. Смуглая кожа и широкие плечи. Коротая стрижка, и даже в темноте он может рассмотреть ясные светлые глаза. Молодой человек выше, чем Константин, и выглядит более спортивным. С такими мужчинами обычно чувствуешь себя не в своей тарелке. Они всегда выглядят круче, хотя даже не стараются. И ты становишься рядом с ним как будто бы ростом ниже. Такие, как он, всегда почему-то оказываются успешнее, увереннее, спокойнее. Никакой суеты. Он и сейчас двигается уверенно навстречу Константину. Так уверенно, словно они знакомы всю жизнь. А Константин ощущает себя не в своей тарелке. Правда, в его мыслях есть и доля заинтересованности. Константин ожидает развязки.

– Меня зовут Роман. Я не ошибся и твое имя Константин?

Константин поднимает одну бровь. Тот самый бывший Валерии? Это кажется ему слишком странным. Все же он кивает и протягивает руку. Что сейчас будет? Сцена ревности? Нет, пожалуйста, только не сцена ревности. Меньше всего ему бы хотелось, что сейчас следовали слова о том, что Валерия принадлежит этому широкоплечему красавцу, а Константин тут пытался ее увести. Он даже пытается поднять руку, но Роман быстро перебивает его устремления.

– Я следил за вами. Валерия оказалась не слишком умна, и я мог отслеживать ее местоположение по ее звонкам. Я опасался потерять вас после парома, но мне повезло, что я остановился в том же мотеле, что и вы, а у вас была заминка на больницу. Администратор мне все рассказал.

Видно, что Роман собой почему-то гордится. Что он оказался столь прыток, хитер и, видимо, богат, сложно не понять намека на то, что он заплатил за разговорчивость администратора. Константин разводит руками.

– Понятно. А зачем?

Вопрос очень логичен и кажется, что Роман даже теряется на секунду. Но такие мужчины, как Роман, разве могут они потерять самообладание больше, чем на пару секунд? И все же по лицу Романа видно, что он не знает, с чего начать. Константин берет ситуацию в свои руки.

– Роман, слушайте. Я так понимаю, что вы проделали весь этот путь, чтобы помириться с Валерией. И это правильное решение. Валерия – замечательная девушка. И она…

Константин как-то и сам не знает, что говорить. Ему хочется сказать, что Роман делает правильный выбор, разбудить Валерию, порадоваться за них, но что-то внутри него отчаянно сопротивляется. Он не хочет отдавать Валерию в руки этого напыщенного кретина. Пусть он и выглядит так, как будто бы только что снялся в последней серии «Спасателей Малибу». Он и от Валерии слышал о нем кучу всего нелицеприятного, да и сейчас многое изменилось.

– Она не замечательная девушка. И я здесь по другому поводу.

– А вот это уже странно, – вслух произносит Константин.

Проделать такой путь, устраивать слежки, отлавливать Константина у самых дверей клиники. Ради чего? По какому поводу? Что может их связывать, кроме Валерии, о которой этот Роман отзывается не слишком хорошо.

– Ты не должен доверять Валерии. Она…

– Роман! Какого черта ты здесь делаешь?

Они оба синхронно оборачиваются на голос Валерии. Она выглядит сонной, но разъяренной. На губах Константина появляется усмешка, мол, «ну и что ты теперь скажешь на это?» Роман отчего-то тоже усмехается.

– Я думаю, вам есть о чем поговорить, я подожду у входа, Валерия, – произносит Константин и отходит, задевая Романа плечом. Получается не специально, но ему понравилось. Он, правда, задумывается, а придет ли Валерия. Не уедет ли с Романом? С такими, как Роман, девушки всегда уезжают.

Он наблюдает за силуэтами, и ему кажется, что Роман хочет двинуться в его сторону, но Валерия его останавливает. Она выглядит еще более разъяренной, он это ощущает даже на расстоянии. Впрочем, он может ее понять. Он отвлекается на Романа и Валерию и даже не рассматривает величественное здание. Он может сказать, что это путешествие было прекрасным. И что, наверное, никогда в своей жизни он не ощущал себя таким живым. Таким счастливым и таким настоящим. Стоило ли ради этого подхватить неизлечимый вирус? Конечно, не стоило. Было бы красиво сказать, что стоило. Может, он и сможет произнести эти слова вслух, но это не значит, что он будет так думать. Ничто не стоит неизлечимого вируса.

Он терпеливо ждет Валерию. Какого черта Роман мог следить за ними не для того, чтобы пасть на колено и просить у нее прощения, что был таким дерьмом.

– Какого черта ты решил сломать мою жизнь до конца?

Она в отчаянии, она заламывает руки. Он качает головой. Она поражена, какой он красивый, просто потрясающий и до какой степени ставший чужим. Если бы у нее была близкая подруга, то непременно бы спросила: а екнуло ли ее сердце в этот момент, и она бы честно призналась, что нет. Он стал невыносимо чужим, и ей хочется, чтобы он просто ушел. Но он стоит упрямо.

– Ты должна все это прекратить. Ты должна отправиться обратно и там уже…

– Замолчи! Замолчи! Я не хочу тебя слышать, не хочу тебя видеть. Ты никогда не был благородным, так будь ты дерьмом до конца. Сделай вид, что непричем и живи, как и жил. У тебя ведь столько дел, Роман. Умоляю, уезжай.

Если сначала ее голос звучит раздраженно, злобно, жестоко, то потом она скатывается практически до мольбы. Как и обычно рядом с ним. Все возвращается на круги своя. И он ощущает свою силу, свою власть над ней. Только вот сейчас это все уже по-другому, ей просто хочется, чтобы он сгинул, но ничего ему не объяснять.