Прости меня - [15]

Хуже становилось вечером, потому что, засыпая, Элла невольно вспоминала, как проснулась на утро после своего неудавшегося побега, переодетая в чистую футболку, укрытая одеялом. Она неприятно ежилась, думая о том, что Марк видел ее, касался ее. А до этого он почему-то спас ее. В голове что-то не укладывалось: Марк, возможно, не хотел, чтобы она утонула раньше, чем он позабавится с ней. Но он ее спас и это не давало Элле покоя. А поскольку он так и не появлялся, Элла не могла спросить его, зачем он это сделал. Но, тщательно намыливаясь в ванной, желая смыть любые следы его рук на своем теле, не переставала задавать себе этот вопрос.

В спальне она передвинула мебель, когда стало совсем невыносимо. Попыталась кое-как починить ящики комода, принесла из гостиной мягкий коврик и сняла с окна темные шторы.

Нередко она думала о том, что сейчас происходит в компании «Медиаком», надеялась, что ее ищут, а Марк не вернулся только потому, что уже гниет за решеткой. Но при этом он позаботился о том, чтобы у нее были лекарства и все необходимые продукты. Зато он ее похитил и заставил сидеть в этом доме, который, как ни странно, начинал Элле нравиться, особенно после того, как Марк перестал мелькать в нем грозной тенью.

У нее оставалось очень много вопросов, на которые она не могла найти ответы. Почему Марк не застрелил ее у здания «Медиаком»? Почему не придушил, когда проник в дом? Почему не дал утонуть? И почему заставил ее пить эти чертовы лекарства? При этом он однозначно дал понять, что разделается с ней при первом удобном случае, до ужаса запугал и заставил вспомнить все то, что Элла так долго старалась забыть.

В памяти возникли строчки из зачитанного до дыр журнала «Форбс»:

«…Золотая ложка во рту и огромная тень на репутацию. Один из самых богатых холостяков страны с позором изгнан из кресла вице-президента компании «Медиаком», основанной его отцом. Став персоной нон-грата в высших кругах деловой элиты, Марк Гончаров улыбается и показывает недоброжелателям средний палец с обещанием неприятностей…»

Марк, видимо, не просто так забыл здесь этот журнал. Он обещал всем неприятности, и он их организовал. Останавливаться он, похоже, не собирался. Это, как и многое другое, должно было стать Элле предупреждением. Но не стало, и вот она здесь, запертая в Богом забытом доме наедине с кошмарами. А думать о том, сможет ли Марк осуществить свои угрозы — глупо. Этот человек не побоялся наказания, изнасиловав женщину, которую называл матерью. Элла хорошо помнила интервью Лизы Гончаровой, которое транслировали по всем телеканалам:

«— Я никогда не думала, что такое возможно… Я любила его как своего родного сына…»

Лиза плакала. После короткого знакомства со своей биологической матерью Элла не думала, что такое возможно. Но эта красивая бессердечная женщина плакала, рассказывая о том, как Марк подкараулил ее и обесчестил.

На следующий же день газеты дружно написали о том, что Лизе Гончаровой пришлось на время скрыться от посторонних глаз, чтобы прийти в себя. Первым делом, вернувшись к работе, Лиза вышвырнула Марка из компании «Медиаком». А ей стоило немедленно сдать его в руки полиции.

Глупо, конечно, но Элла снова наткнулась взглядом на лекарства, которые купил для нее Марк: аспирин, десятки антибиотиков, шипучки… Он едва ли не скупил половину аптеки. Благодаря этим таблеткам она чувствовала себя уже не такой слабой, хотя цвет лица по-прежнему оставался бледным. А по мере того, как ей становилось лучше, желание выбраться из заточения давило на нее все сильнее.

Она всю жизнь была покладистым, спокойным ребенком, с которым ничего плохого не случалось, за исключением случая тринадцатилетней давности. Элла не верила, что могла оказаться в подобной ситуации. Тетушки обязательно посочувствовали бы ей и придумали, что сказать. Обычно они говорили очень много, хотя и не всегда уместно. Если бы она хоть немного походила на свою настоящую мать, Гончарову, то десять раз проверила, прежде чем садиться в машину, опираясь на какую-то фальшивую историю. Но Лиза Гончарова тоже не сумела уберечься от Марка, когда он подобрался к ней слишком близко. Ее ошибка заключалась в том, что она боготворила Марка, не замечая, какой он подлый червь. У Эллы в этом вопросе имелось огромное преимущество.

Элле понадобилось полдня, чтобы перетащить к входной двери шкаф из спальни, а потом диван. На нем она и уснула, уже по привычке не раздеваясь и сжимая бритву в руке. Марку придется повозиться перед тем, как он доберется до нее.

Этой ночью ей снился родной дом и прекрасный Ботанический сад, в котором она работала. Одно мешало: появление высокой фигуры в черном, которая надвигалась на нее все ближе и ближе. Когда она узнала Марка, невольно вскрикнула и проснулась. В гостиной горел свет. Элла привыкла не выключать свет на ночь, чтобы иметь возможность вовремя разглядеть своего врага.

Тишина. Она снова положила голову на подушку, поискала рукой бритву и только когда убедилась, что она рядом, закрыла глаза. Но ненадолго. Ей казалось, что она слышит шум где-то совсем рядом. Элла вскочила на ноги, одернула футболку и фиолетовые шорты, в которых ходила еще когда была толстой. Времени раздумывать не было. Вооружившись бритвой, Элла подошла к двери. Тишина. Вся мебель, выстроенная ею в некоем подобии Китайской Стены, на месте. Она уже собралась осмотреть остальную часть дома, как ощутила стальные руки у себя на талии. Зажмурилась, махнула бритвой.