Прости меня - [37]

Как только внизу моего живота началось покалывание, распространявшееся и дальше, я внезапно проснулась, вся в поту и готовая закричать. Я не понимала, что моя рука сейчас между ног, но это даже не было моей первой мыслью. Моей первой мыслью было лечь снова и продолжить представлять Зендера, делая это. Я закрыла глаза и продолжила ласкать себя, пока не достигла вершины. Мне пришлось повернуть голову и прикусить уголок подушки, пока не прошла блаженная эйфория.

Мое тело ослабло, и я вздохнула. У меня не было такого напряжения с тех пор как... черт, у меня вообще такого не было. Я была на взводе, мастурбировала, у меня даже было несколько парней. Если быть честной с самой собой, то я думала о Зендере намного больше, чем один раз, но с тех пор как мы виделись в последний раз, и особенно после нашего поцелуя, мое сексуальное напряжение вышло из-под контроля.

Может быть, это также связано с тем, что недавно у меня был секс. Более того, секс был не с Зендером. И я ужасно жалела, что это был не он. Но он скоро женится, а я не шлюха. По крайней мере, не была ею. И не хочу становиться.

Я была готова перестать жить в своих мыслях. Брр.

Я перекатилась на живот и вздохнула в подушку.

– Дерьмо, – вышел из меня шёпот. Я не слишком часто ругалась, но по какой-то странной причине мне стало легче, когда это слово вылетело из моего рта. Так что я повторила его еще несколько раз. – Уебок, дерьмо, дерьмо, долбоеб, кусок дерьма, – я улыбнулась, уткнувшись в ткань, и начала смеяться. Святое дерьмо, я сейчас как будто с похмелья. О, черт... я опьянела от Зендера Филдса.

***

– Мам?

Я подняла палец, дав ему знак подождать минутку. Он терпеливо ждал, пока я дописывала письмо своему начальнику, и, нажав "отправить", посмотрела на Джастина, который, кажется, о чем-то беспокоился.

– Да?

Он потоптался с ноги на ногу и подождал, прежде чем спросить.

– Как ты думаешь... хм... Зендер разрешит мне переночевать у него, когда сегодняшний день закончится?

У меня вырвался вздох, и я откинулась на сидении.

– Ты можешь называть его папой, если хочешь, ты же знаешь. Но, разумеется, этого не нужно, если ты не хочешь, – я выпалила это очень быстро. Мне хотелось бы, чтобы он называл его отцом, когда бы он этого не захотел. К тому же, пока я это говорила, у меня была возможность еще какое-то время игнорировать вопрос, который он только что задал.

Не то чтобы я не хотела, чтобы он оставался у своего отца, просто... Я не знала, как на это отреагирует Эмерсон. И хотя по идее я должна было плевать на то, что она подумает, тем не менее, я волновалась, потому что технически на следующих выходных она станет мачехой Джастина.

И от этой мысли меня просто выворачивало.

Джастин погрыз кончик ногтя, за миг до того как кивнуть.

– Хотел бы я знать, что делать, мам, – его голос напомнил мне времена, когда ему было пять или шесть. Невинное время. Время, когда я была для него скорее плюшевым мишкой, чем его мамой.

Я раскрыла объятия и позвала его сесть ко мне. Он колебался лишь секунду, потом свернулся у меня на коленях и обнял за плечи. Он стал старше, тяжелее и выше, но все еще оставался моим маленьким сыном, и я скучала по таким вот моментам. Мне лишь хотелось, чтобы они случались по более приятным обстоятельствам.

– Джастин, детка, – мягко сказала я. – В нужное время все разрешится. Ты получишь ответы на все свои вопросы, даже на те, о наличии которых и не знал. Однажды ты почувствуешь себя комфортно в обществе твоего отца, – после паузы я добавила: – Знаешь, я извинялась уже, наверное, сотню раз, но знай, что я собираюсь извиняться всю оставшуюся жизнь.

– Как ты думаешь, он любит меня? – спросил он.

Услышав это, я улыбнулась, уже зная ответ.

– Он любит тебя. Он сам мне это сказал.

Джастин извивался у меня на коленях, пока ему не удалось посмотреть мне в глаза. Его собственные глаза расширились, и я увидела в них блеск, какого не видела с тех пор, как этой весной закончился бейсбол.

– Правда? Когда? Что он сказал?

– Ну, – мне даже не пришлось припоминать его слова, потому что тот момент я запомнила на всю жизнь. – Ты уснул на заднем сидении грузовика, и он повернулся, чтобы на тебя посмотреть. Он сказал, что уже тебя любит, и что он не догадывался, что может полюбить кого-то так внезапно. А еще он сказал мне, что ты отличный парень, и что он гордится тобой.

– А ты не врешь мне?

Склонив голову набок, я посмотрела на него.

– Я когда-нибудь врала тебе, Джастин?

– Не думаю, – ответил он.

– Я бы не смогла. Ты – часть меня. Я представить себе не могу, что предам твое доверие, как поступила с другими. Я слишком сильно тебя люблю.

Он крепче сжал меня в объятиях.

– Ты самая лучшая мама в мире.

Я закрыла глаза и положила подбородок на его плечо. Как бы я хотела, чтобы это утверждение оказалось правдой. Правда или нет, для меня много значило услышать от него эти слова.

***

– Готов протестировать свои умения? – поддел Джастина Зендер.

Джастин опустил шлем и улыбнулся ему.

– Готов!

Они пробрались через проволочную сетку, и Зендер закрыл её за собой. Я сидела снаружи на скамейке, облизывая мороженое со сладкой ватой, которое мне вручили, и наблюдала, как парни становятся... отцом и сыном.