Прости и не прощайся - [20]

Уже потом Мелани спрашивала себя, что заставило ее сказать то, что она сказала. Возможно, она вспомнила женский голос, когда разговаривала с ним по телефону. Или из-за его уверенности в том, что ее беременность решит все проблемы?

— У меня нет сомнений, что существует масса нежных пальцев, желающих пощекотать твое самолюбие, — сказала она с намеренным безразличием.

Серо-голубые глаза Форда превратились в льдинки. Она тут же пожалела о своей опрометчивости.

— Изволь объясниться. — Он просверлил ее взглядом.

Она дернула плечом:

— Нечего объяснять. Я просто сказала, что уверена — женщины выстроились в очередь, чтобы составить тебе компанию, и все. И с восторгом это сделают, не сомневаюсь.

— И на чем же основано такое утверждение?

— Форд, я прекрасно понимаю, что не имею никакого права критиковать тебя за то, что ты встречаешься с другими женщинами. Ты свободен делать то, что пожелаешь.

— Да ну? — огрызнулся он. — А это… — он вытянул левую руку с широким золотым обручальным кольцом, — ничего не значит? Так? Подумай хорошенько, любовь моя. Для меня это очень много значит.

«Ну и лицемер».

— Я знаю, что с тобой кто-то был в тот вечер, когда я позвонила насчет документов на развод, — ответила она.

— Что? — Он нахмурился. — А, да, ты права. — Его голос прозвучал вкрадчиво. — Действительно, у меня были гости. Я устраивал обед по поводу дня рождения мамы. Были только она и несколько ее пожилых приятельниц. Не знаю, кого ты услышала, Мелани, но уверяю тебя, что каждой приглашенной даме было за восемьдесят.

Ну и влипла она! Она не только забыла про день рождения Изабелл, но и выставила себя сварливой ревнивицей. Собрав в кулак остатки достоинства и подняв подбородок, она посмотрела на него:

— Ясно. Но ты вовсе не обязан отчитываться передо мной. Я всего лишь сказала, что ты волен поступать как заблагорассудится.

— Нет, Нелл, не волен.

Какое облегчение! Он снова назвал ее уменьшительным именем. Но она все равно упрямо повторила:

— Я не имею права…

— Ты имеешь полное право потребовать от меня такой же верности и честности, каких я требую от тебя, Нелл. И позволь еще кое-что сказать. Когда я произносил брачные обеты, то произносил каждое слово от всего сердца. Поняла? — Форд в душе был доволен, что Мелани его ревновала, но виду не показал. — Заеду за тобой в восемь вечера.

Она хотела было возразить, но, взглянув на него, увидела на его лице такую нежность и беспокойство, что смогла лишь слабым голосом произнести:

— Зачем только Джеймс проговорился твоей маме! Я его отругаю.

— Ругай на здоровье, — уже весело откликнулся Форд и открыл дверцу пикапа. Задержавшись на секунду, он повернулся к ней и спросил: — А ты все-таки собиралась сказать мне о ребенке?

Она почувствовала себя величайшей грешницей на Земле. И искренне ответила, стараясь, чтобы голос прозвучал помягче:

— Ты узнал бы об этом первым, Форд, даже если бы не появился сейчас здесь. — Честность заставила ее добавить: — Но, возможно, у меня заняло бы пару дней, чтобы свыкнуться с этой мыслью.

Он непонимающе посмотрел на нее:

— Неужели настолько ужасно носить нашего ребенка?

Это — самое ужасное и самое прекрасное ощущение, какое только может быть. Но как объяснить ему то, что она не может объяснить самой себе?

— Я должна ехать, — натянуто сказала она.

Он кивнул:

— Езжай осторожно. Кстати, что ты собираешься сказать моей матери? Она волнуется за тебя, Нелл.

Мелани закусила нижнюю губу:

— Правду, полагаю.

Эта правда дорого ей обойдется. Так же как и этот разговор с Фордом. Изабелл не поймет, почему при теперешних обстоятельствах они не начнут все заново. Мелани ждала, что ей придется очень трудно. А еще труднее будет, когда Форд осознает, что она не вернется к нему.

— До свидания, Форд. И… спасибо за то, что приехал, — сказала она, и голос у нее сорвался.

Он улыбнулся:

— Ты не должна меня благодарить. Я твой муж, не забыла?

Он стоял и ждал, когда она отъедет. Высокий, широкоплечий мужчина стоял, засунув руки в карманы и слегка приподняв плечи. Он выглядит таким сексуальным. И она беременна от этого потрясающего мужчины… ее мужа. Ей бы чувствовать себя самой счастливой женщиной в мире…

Глава 7

Изабелл, должно быть, стояла у окна, поджидая ее, потому что в ту минуту, когда Мелани подъехала к дому, передняя дверь распахнулась.

— Мелани, дорогая. — Изабелл стояла, опираясь на трость, которой стала пользоваться после перелома бедра. — Ты можешь уделить мне пару минут, прежде чем пойдешь в сад? — крикнула она, когда Мелани захлопнула дверцу пикапа.

Решив покончить с этим поскорее, Мелани прошла в дом.

— Я как раз приготовила кофе и хотела отнести чашку милому Джеймсу и еще угостить его фруктовым кексом, который он так любит, — сказала Изабелл, направляясь на кухню, со вкусом обставленную в деревенском стиле. Джеймс очень быстро стал «милым Джеймсом», что нисколько не удивило Мелани. — Сядь, пока я займусь Джеймсом, и отрежь себе кекса, хорошо? И налей нам обеим кофе.

Мелани боялась, что сейчас расплачется, и молча кивнула. Когда она еще жила с Фордом, то по утрам очень часто помогала Изабелл в саду, а в одиннадцать часов они обычно пили кофе с кексом, болтали и смеялись. Но сегодня ей не до смеха.