«Эй, кто тут ответственный за этих ходячих мертвецов? Они что, так и будут болтаться у меня перед глазами? Уберите их, что-ли, для начала с места преступления».
Жизнерадостный врач из бригады реанимации сказал в ответ:
«Потерпите, инспектор, сорок пять секунд. Через сорок пять секунд закончится первичная фаза функционального восстановления личности и мы их заберём».
Для убедительности врач показал Дженсону зажатый в ладони секундомер.
«Они мне тут все улики затопчут», — ворчливо сказал Рик Дженсон.
Врач сделал вид, что не расслышал Дженсона.
«И я не инспектор, — сказал Дженсон. — Я специальный агент».
«Ах, какая мне собственно разница, — сказал врач. — Инспектор вы, или агент, простой или тем более специальный. Я выполняю свою работу и ни во что не вмешиваюсь».
«Для вас никакой, — парировал Дженсон, — а для меня принципиальная. И что значит — ни во что не вмешиваюсь? Всякий законопослушный гражданин обязан содействовать органам правопорядка».
Врач негодующе фыркнул. Дженсон ответил ему казённой улыбкой.
Движения ковыляющих по кругу манекенов стали приобретать некое подобие осмысленности. Врач махнул стоящим у карет скорой помощи санитарам:
«Так, ребята, начинаем. Берём и аккуратненько распределяем всех клиентов по машинам».
Санитары забрали с собой шестерых: четырёх телохранителей, ливрейного швейцара и подружку в клочья разодранном пулями платье.
Формально убийство мафиозного лидера было вне компетенции Бюро. Как мафиози, Дон Парсонс был Бюро не интересен. Бюро занималось государственными преступлениями. Оно защищало государственный строй, конституционный порядок и господствующий экономический уклад. От посягательств шпионов, диверсантов, саботажников и террористов. Однако, так уж получилось, что Дон Парсонс был не последним человеком в экономике планеты. Он оказался, что называется «капитаном индустрии», входившим в «платиновую» сотню — промышленную элиту государства. В ту самую элиту, что на практике формирует господствующий экономический уклад, ту, что является становых хребтом этого самого уклада. Охранять который призвано то самое Бюро по защите Конституции. То самое Бюро, в котором служил специальный агент Рик Дженсон. Тот самый специальный агент Рик Дженсон, которого вызвал к себе заместитель директора регионального Отделения Бюро по оперативной работе и спросил, недобро уставясь на подчинённого:
«Уже слышал?»
«Ещё нет», — честно ответил специальный агент Рик Дженсон.
«Дилетантизм», — припечатал заместитель директора.
«Исправлюсь», — покаялся Рик Дженсон.
«Дон Иеремия Фелтон Парсонс, — милостиво подсказал заместитель директора. — „Святоша“ Парсонс».
«Не наш профиль, — не раздумывая сказал Рик Дженсон, демонстрируя шефу быстроту ума и профессиональную хватку. — Криминальный элемент, отошедший от дел босс мафии».
«Совершенно не наш профиль», — повторил Рик Дженсон.
«Похвально, — сказал заместитель директора, — но необдуманно и чересчур поспешно, сынок. Дон Парсонс, к твоему сведению, всё-таки был финансовый магнат. Величина значимая и, в некотором смысле, неприкасаемая. Фигура, обладающая определённым политическим весом, вхожая в сферы, нам труднодоступные, и обременённая кучей высокопоставленных знакомых. Уясняешь?»
«Понимаю, — сказал Рик Дженсон упавшим голосом. — Выезжаю немедленно».
«Не суетись, — сказал заместитель директора. — Экий ты нетерпеливый, спецагент Дженсон. Поезжай, но без этого… излишнего твоего фанатизма. Походи там, осмотрись, проясни обстановку. Когда вернёшься, доложишь. Уразумел?»
«Уразумел», — сказал Дженсон.
«Выполняйте, специальный агент».
«Слушаюсь», — сказал Рик Дженсон и повернулся не по уставу, через правое плечо.
Прибыв на место, Рик Дженсон постарался в точности следовать полученным от заместителя директора инструкциям. Он ни во что не вмешивался. Гуляя по периметру выставленного полицейскими оцепления, Рик Дженсон старательно фиксировал происходящее карманным видеорегистратором, сопровождая видеозапись словесным комментарием. Увлечённый видеосъёмкой, он не сразу заметил, как к нему подошёл оперативник из следственной бригады.
«Что вы тут делаете?» — спросил оперативник.
«Разве не видите? — сказал Рик Дженсон. — Снимаю».
«Здесь снимать запрещено», — сказал оперативник.
«Я свободный человек, — сказал Рик Дженсон, направляя объектив видеорегистратора на оперативника. — Я могу делать, что мне вздумается и ходить, где захочу. В рамках закона, разумеется». «Тем более, я нахожусь за полицейским ограждением. Разве не так, офицер?»
«Я с вами спорить не собираюсь, гражданин, — офицер расстегнул висящую на брючном ремне кобуру. — Немедленно отдайте мне флеш-карту и отойдите на сто метров от ограждения. Иначе я вас арестую за неподчинение приказам сотрудника полиции и воспрепятствование следствию».
«Ладно, офицер, — сказал Рик Дженсон, убирая видеорегистратор, — я понял, ухожу».
«Стойте, — полицейский чин выдернул из кобуры пистолет. — Никуда вы не уйдете, гражданин, пока не передадите мне ваш регистратор».
«Вы пожалеете, офицер, — сказал Рик Дженсон, медленно поднимая руки. — Вызовите вашего начальника».
Оперативник потянулся к рации.
