Простая история - [7]

– Его. – мужчина кивнул на моего брата. Мне стало страшно, я инстинктивно прикрыла собой маленького ребенка.

– Ты ему не друг. – покачала я головой. – И близко к нему не подходи.

Я вышла из кухни, крепко сжимая ручонку братика. Мы идем гулять. Я ковыряюсь в песочнице, строю замки и куличики, на улице жаркое лето, пахнет сиренью. Вдруг я понимаю, что братика нет со мной рядом, я оглядываюсь, громко зову, но его нигде нет. Леденящая волна страха поднимается из пяток, и, как цунами, обрушивается на меня… Я точно знаю, где он… Он пошел туда, к этому страшному человеку… Бегом, бегом, бегом по лестнице вверх, вот мой этаж, вот моя квартира, коридор… Я задыхаюсь от бега… Болят легкие… Мне так страшно… Я на цыпочках подхожу к кухонной двери. Она закрыта… Через стекло в двери я вижу, как они разговаривают, братишка кивает головкой и доверчиво кладет свою руку в протянутую синюшную ладонь…

– Нет!!! Нет!!! Отпусти его!!! – я кричу что есть сил, но они не слышат меня, я поднимаю руки, и что есть силы бью по стеклу… Оно должно было разбиться, но нет, оно прочное, как сталь…

– Отпусти его!!! Отпусти!!! Не ходи с ним!!! Нет!!!

Я смотрю, как они уходят… Откуда в кухне вторая дверь? Они уходят куда-то далеко… Так далеко, что мне туда ни за что не попасть… Как бы я не старалась – туда мне входа нет… И ему выхода… По моему лицу бегут слезы… Я все еще стучу по стеклу…

– Пожалуйста!!! Нет! – мой собственный крик разбудил меня. Пару секунд я так и лежала, с широко открытыми глазами смотря в потолок. Сон… Это снова тот же сон. Он снится мне слишком часто, с тех пор, как умер мой брат. Постепенно мое дыхание успокаивается. Это сон. С этим ничего не поделаешь. Я свернулась в клубочек, на глаза набежали слезы. Прошло столько лет, а я все еще по нему скучаю… Наверное, это единственный человек, по которому я скучаю так. И по-другому не будет.

«Кто сказал, что время лечит?

Оно лишь делает привычной боль…»

Психиатр сказал, что со временем чувство вины должно пройти. Но я с трудом верила в его слова. И глубоко внутри себя считала, что если пройдет и это чувство, то тогда я совершенно никчемный человек. Все вокруг говорили, что я очень тяжело пережила гибель брата, но мне казалось, что они преувеличили. Зачем-то появился психиатр. Я послушно ходила на приемы и тренинги. Я делала это лишь для того, чтобы от меня отстали, и дали возможность подумать. Подумать о себе, о нем… Побыть одной… Это так несправедливо. Он был такой маленький, и он совсем ничего не видел в этой жизни, кроме урода-отца, вечно отсутствующей матери, и бабулек – стаи оголтелых ворон. С самого рождения не нужный никому, кроме меня и матери. Нас было двое – в огромном мире нас было только двое. У меня появился маленький человечек, который ждал меня, радовался мне, делил со мной свои радости и несчастья. Как же я любила его. Мне нравилось быть старшей сестрой…

Если бы в тот день я пошла с ним… Он просил, чтобы я пошла с ним на речку, но я бездумно попросила его сходить с друзьями… Как же это было бездумно…

Почему в тот момент ничто не екнуло внутри меня?

Я была спокойна, весела и легкомысленна. Я даже не забеспокоилась когда позвонила мать, и сказала что его до сих пор нет дома, а раньше он никогда не задерживался так долго.

Я не забеспокоилась, когда его друзья не открыли мне двери, а мой вопрос – где Олежка? – остался без ответа…

Кто первым придумал позвонить в милицию? Не помню. Но именно из этого звонка мы узнали, что маленький мальчик с такими приметами три часа назад был сбит автобусом, и сейчас лежит в больнице…

Он в коме…

Состояние тяжелое…

И все завертелось в бешеном вальсе…

Я останавливаю машину на улице, мы прыгаем в нее и несемся к детской больнице… Сумка дома… с собой нет денег, чтобы рассчитать водителя… плевать… судорожно объясняю ему ситуацию… он кивает… оставляю ему номер телефона:

– Позвоните, я Вам отдам деньги… Спасибо, огромное… До свидания…

Серый, холодный холл приемного отделения…

К нему пропускают только мать… Не меня…

Мать…

Она находится там всего несколько секунд…

Это называется «опознание»…

Несколько секунд живет надежда, что это не он… Что они все перепутали… Несколько секунд…

Выходит мать… Без слов я понимаю…

Это он.

Три дня в коме…

Три дня около моей постели сидят подруги. Они не спят. Они по очереди дежурят около меня и матери. Непонятно, кто умирал в эти долгие три дня… Я или он?

Страшно звонить в больницу… Страшно… Состояние без изменений… Без изменений – это хорошо или плохо? Это нормально…

Не лучше, не хуже…

Под утро третьего дня я задремала. Меня разбудила мать. Разбудила страшными словами. Никогда не забуду ее голоса…

Ее лица в этот момент…

Он умер…

Он умер, а я осталась… Я осталась одна… Без него… Почему он? Почему не я? За что? Неужели он сделал что-то плохое? Или я? Если я сделала, нужно было наказывать меня, но не так жестоко! Не так!

Почему он?

Почему?

Даже после стольких лет… Этот вопрос оставался главным для меня. Появись передо мной фея и спроси: что я готова отдать за то, чтобы он жил, я, не задумываясь, отдала бы все, что имею. Все, до капельки.

Наверное, именно в тот момент появилась усталость…