Джейн растерялась. Но Гарретт пришел ей на помощь и предложил несколько тем для разговора:
— Любишь ли ты путешествовать? Какие книги читаешь? Чем занимаешься в свободное время? А может, у тебя есть какие-то скрытые таланты? Представь, что ты умеешь перемещаться во времени. С кем бы ты хотела поужинать, и почему?
Вопреки его ожиданиям, что она оживится и весело подхватит хотя бы одну из тем, Джейн уставилась в никуда и выпалила все на одном дыхании:
— Однажды я ездила в Мексику с родителями. Читаю финансовые газеты, журналы и другие неиллюстрированные издания, раньше мне нравилась научная фантастика. Что до моих скрытых талантов, то я могу похвастать лишь одним: если ты скажешь мне дату, я безошибочно назову тебе, какой это был день недели. И мне бы очень хотелось попасть в прошлое и поужинать с моими настоящими родителями. — Закончив, Джейн вопрошающе посмотрела на Гарретта. — Это то, что ты хотел узнать?
Гарретт был убит наповал. Эта девушка спрессовала полчаса оживленной беседы в несколько секунд.
— Джейн, это же не интервью, — протянул он, не сводя с нее глаз.
— Не поняла?
— Я хотел просто поговорить. О том о сем. Кстати, ты упомянула «настоящих» родителей. Тебя удочерили?
Джейн кивнула.
— Мои родители взяли меня, когда им было около сорока.
Ага, дело пошло.
— Так у тебя нет ни братьев, ни сестер?
Девушка покачала головой.
Единственный, несомненно любимый ребенок престарелых родителей. Кажется, теперь Гарретт начал понимать природу происхождения ее серьезности. Однако с таким же успехом она могла бы превратиться в избалованную девчонку.
— Ты часто думаешь о том, чтобы найти своих настоящих родителей?
— О, нет! — Девушка заметно расстроилась. По всей видимости, ей не хочется показаться неблагодарной по отношению к воспитавшим ее людям. — Они были еще подростками и вряд ли могли обо мне позаботиться. Думаю, сейчас у каждого из них своя жизнь. Конечно, мне бы хотелось на них посмотреть. Посидеть, поговорить, просто ради того, чтобы узнать, какими они были тогда. А сейчас… — Джейн повела плечом, — сейчас они просто чужие мне люди.
После того, как ему удалось хоть что-то о ней узнать, Гарретт не сомневался, что сумеет ее разговорить. Методично и осторожно пробирался он сквозь броню, которой девушка отгородилась от всех. Джейн постепенно расслабилась и начала открываться.
К концу ужина, за кофе, Гарретту удалось даже обнять ее за талию.
Ему нравилось ощущать ее близость. Плавные линии ее тела и нежная кожа, движения ее маленького, хорошо очерченного ротика приводили его в восторг.
Кроме того, ему было с ней интересно. Она умела слушать и, главное, не стеснялась высказывать свое мнение.
Кстати, когда он назвал ее привлекательной женщиной, она даже обиделась. Как выяснилось, внешность для нее — не главное. Так что его внешность они даже не обсуждали.
Разговоров о моде Гарретт избегал. Наверняка они закончатся обсуждением его семьи и работников агентства, а это сейчас неуместно.
Ресторан заметно опустел. И, отказавшись от очередной, третьей по счету чашечки кофе, Джейн взглянула на часы.
— О, да уже одиннадцать!
Ее удивленный возглас определенно порадовал Гарретта. Она забыла о времени, значит, ей тоже было хорошо.
— Ты права, нам пора идти, — неохотно согласился он. — Но обещай, что вскоре поужинаешь со мной снова.
Джейн кивнула. Тогда Гарретт встал, обошел стол и предложил ей руку.
Джейн замялась, потом убрала с колен салфетку, и его взору открылось обтянутое черными колготками бедро. Гарретт замер, а Джейн протянула ему руку. Стоило ей встать, как юбка вернулась на место. Но увиденное продолжало будоражить его воображение. В этом было что-то волнующее. Все равно что увидеть запретный плод, который, как известно, всегда сладок. Сам не понимая, почему, Гарретт был очарован. Вряд ли дело было только в ее бедрах. Может, особенно на него подействовало то, что все получилось случайно. Господи, сколько он перевидал ножек, но ног Джейн не видел никогда. Весь вечер они просидели, плотно прижавшись друг к другу, а он… Запоздалая реакция, вот как это называется.
Они вышли из ресторана и направились к стоянке. Гарретт любовался плавным покачиванием ее бедер. Туфли на высоких каблуках удивительно преображали ее поступь. На каждом шагу разрез на юбке открывался, и Гарретт упоенно затаивал дыхание.
Пышный блеск сороковых был слабостью Гарретта. И Джейн в своем костюме в стиле ретро и на высоких каблуках, сама того не подозревая, попала в самую точку.
Пропитанный ночной влагой воздух ударил в лицо. Гарретт умышленно держал паузу. Он просто молча следовал за ней.
— Вот мы и пришли, — сказала девушка, хотя это было очевидно. Вблизи ее серого седана не было других машин.
Гарретт по-прежнему хранил молчание. Девушка отключила систему сигнализации и открыла дверцу.
— Спасибо за вечер. Все было замечательно, — сказала она, поворачиваясь к нему лицом и как-то очень официально протягивая ему руку.
Гарретт взял ее руку, но вовсе не для того, чтобы пожать. Слегка приоткрыв губы, Джейн вопросительно посмотрела ему в лицо.
Мягко, но в то же время настойчиво Гарретт притянул Джейн к себе и положил ее руку на свое плечо. Затем, обхватив за талию, завладел ее губами.
