Прошлое Тавриды - [35]
Город Херсон, оскудевший еще в прежнее время, окончательно пал под турецким господством. Мартин Броневский видел в Херсоне одни лишь «достойные удивления развалины». Со стороны моря высилась еще высокая стена с большими башнями из тесаных огромных камней. У самых стен города видны были водопроводы и высеченные в камне трубы, по которым шла в город вода за четыре мили от него. Недалеко от моря, на каменной горе, стоял монастырь св. Георгия, и окрестные христиане стекались сюда править годовой праздник. Дома в пределах города лежали в развалинах. Большой храм стоял без крыши. Развалины представляли из себя большое здание, конторе Броневский называет царским дворцом. В городе оставался греческий монастырь.[8] Таков был цветущий и славный некогда город, который Турки называли Сару-кермен, т.е. желтая крепость. Если здесь и оставалось еще христианское население, то митрополия прекратила свое существование еще к концу XIV века.
Неподалеку от Херсона высилась в пору Броневского в долине нынешней Черной речки крепость на скале, получившая от Татар имя Инкерман, т.е. пещерная крепость. Весь склон скалы к долине был покрыт пещерами тогда уже заброшенного и необитаемого монастыря. Крепость была тогда в запустении, и Броневский догадывался, что она была построена греческими государями, так как на воротах и на некоторых зданиях были греческие надписи и гербы. Он видел остатки великолепных строений и множество колодцев, из которых лишь немногие еще действовали в ту пору. Броневский прав в своих догадках, так как по всему вероятию здесь имел свой выход к морю князь Феодоро Алексей и отсюда грузил суда, на что жаловались в свое время Генуэзцы. 60 лет поле Броневского Инкерман посетил русский священник Иаков бывший в Крыму с посланником Борисом Дворениновым (1634-35 г.). По его свидетельству, в Инкермане жили Татары, Греки и Армяне. На полугоре он видел древнюю вырубленную в скале церковь с росписью на стенах. Алтарь был разрушен, а за левым клиросом находилась каменная гробница. Над нею был изображен Бог Саваоф с пророками по сторонам, а пониже два святые, один мечом, другой с крестом. В гробнице находились обнаженные нетленные мощи. Тайком от Татар о. Яков вошел ночью в храм и с помощью русского пленника Максима Новосильцева омыл мощи теплой водой и облек их в одежду. Чьи это были мощи, Якову не удалось узнать: но от другого ленника, Василия Хромого, он узнал. Что обнажили эти мощи Татары и несколько раз выбрасывали их, но мощи чудесно появлялись опять на месте. По пятницам и воскресеньям Греки и Армяне приходили на поклонение мощам, возжигали свечи и воскуряли фимиама. Яков хотел взять эти мощи в Россию, но святой явился ему ночью и, открывшись, что память его бывает в Симонов день, выразил желание остаться в родном месте.[9]
Специальное обследование Инкермана, сделанное А. Л. Бертье Делагардом, установило тот факт, что первоначальное укрепление было возведено в XV веке, а позднее, в конце XVI или начале XVII века, крепость была перестроена Турками.[10]
Такое же оскудение постигло и область Сугдеи. В пору посещения Крыма Броневским была еще жива память о том, как погибло здесь генуэзское господство после отчаянного сопротивления, оказанного Туркам местным гарнизоном. Стояли еще стены, делившие склоны гор на три замка: верхний, средний и нижний. Множество церквей города было в развалинах. В нижнем замке видны были три больших католических храма, дома , стены, ворота и красивые башни, украшенные генуэзскими гербами. В городе было в пору Броневского незначительное христианское население[11]. Сугдофулльская митрополия давно уже прекратила свое существование, еще в конце XIV века. В 1567 году лежавшие в ее пределах десять христианских селений были переданы в управление экзарху Иоанну, сакелларию Кафы. Документ, сохранивший сведение об этом сообщает, что раньше того их захватывали сначала готский митрополит, а потом кафский, владевший ими два года.[12] Броневский в 1578 году встретил, по-видимому, в Сугдее или Кафе, греческого митрополита, прибывшего с островов «для осмотра церквей». Очевидно, Константинопольская патриархия имела здесь свои владения или вступила в наследие упраздненной митрополии.
Что касается до Кафы, то в прежние времена она входила в пределы епархии Сугдеофулльской. Особый кафский митрополит, помянутый в документе 1567 года, является первым для нас. Возникновение этой митрополии объясняется, вероятно, тем, что город Кафа не потерял своего значения и после катастрофы, постигшей генуэзское владычество в 1475 году.
Дортелли д’Асколли, пробывший в Крыму более десяти лет, в начале XVII века оставил целый ряд живых и непосредственных сообщений о Кафе того времени. Со стороны суши город окружен очень большими рвами, но без воды, так как здесь местность то поднимается, то опускается. Стены, стоящие за рвами, двойные, засыпаны землей с многочисленными куртинами и бастионами. Возвышающиеся близко над городом холмы густо уставлены мельницами. В городе два крепких замка: один над воротами в Татарию, построенный Генуэзцами, снабженный рвами и многими крупными орудиями; он защищает город с моря; другой вне предместья на небольшом холме, построен Турками. Он не очень велик, круглого очертания, сложен из сырцовых кирпичей и одновременно обороняет город с суши и моря… Кафа изобилует мясом, винами, птицей, рыбой, молочными скопами и плодами, а зимой углем и дровами. В город через ворота Татарии ежедневно въезжает 500, 600, 900 и до тысячи телег, а под вечер ни на одной из них не остается ничего для продажи. Но главный источник богатства Кафы – море, снабжающее ее всеми Божьими щедротами, каких только можно пожелать; поэтому Кафа – очень бойкий торговый город, куда съезжаются купцы из Константинополя, Азии и Персии. Город населен Турками, Греками, Армянами и Евреями. Турки имеют там до 70-ти мечетей, Греки до 15 церквей и митрополита; у Армян до 28 церквей и епископ, у Евреев две синагоги, «по одной на каждую народность» (очевидно, разумеются евреи-талмудисты и караимы). Римско-католическая паства, состоявшая в ту пору из невольников-поляков и приезжих итальянских купцов, имела только одну церковь, которую выкупили у Турок Армяне, и передали ее прибывшему в город миссионеру по его приезде.
