Прошлое должно умереть - [13]

Наконец она родила мальчика. Виталик и его родители были в восторге, а Лена после родов была такой слабой, что не могла даже взять ребенка на руки. Когда она в первый раз вышла с ним погулять, у нее еще не было коляски. Ребенок показался ей совершенно непосильной ношей, и она, чуть не плача, была готова бросить его на землю. Хорошо, что свекровь вышла и забрала его, а то Лена бы не выдержала и положила бы его куда-нибудь. Врач и свекровь настаивали, чтобы она кормила ребенка грудью, но ей противно было сцеживать молоко, и она решила пить поменьше. В результате у нее почти не стало молока. Ромочка стал плакать по ночам. Он совершенно не поправлялся. Родители Виталика, которые днем были на работе и не знали, что Лена не пьет ни молока, ни воды, не понимали, что с ребенком, постоянно приставали к ней с советами. Наконец, врач догадалась взвесить ребенка до кормления и после, и ее чуть не хватил удар. Ребенок еле высасывал 20 граммов вместо положенных 120. Бегом побежали за виталлактом, единственным в то время детским питанием. Ромочка жадно высосал бутылочку, и, наконец, спокойно уснул. После этого его перевели на искусственное питание, и Лена была счастлива. Слава богу, прекратились эти идиотские кормления. Но тут он простудился и стал кашлять. Ей пришлось лечь с ним в детскую больницу. Обслуживающего персонала не хватало, и мамам, лежащим с грудными детьми, вменялось в обязанность выполнять работу санитарки. Лене пришлось мыть раковины, полы, туалеты, и все это одновременно с ухаживанием за больным плачущим младенцем. Он плохо ел и ночью просыпался голодный, с криком, будил других детей. Лене приходилось хватать его на руки, бежать на больничную кухню, доставать из холодильника виталлакт, греть его, снова переливать в бутылочку. А чего стоило натянуть на бутылочку соску, которая все время соскакивала, да еще норовила улететь куда-нибудь подальше. И все это приходилось проделывать с орущим младенцем на руках посреди ночи. Ела она один раз в день, когда после работы приходили свекровь со свекром, а спала урывками на жестком топчане без постели. Ее соседка 17-тилетняя молодая мама, не выдержав, бросила своего 3-х месячного ребенка одного в больнице и ушла домой. Ребенок умер, но как ни странно муж с ней даже не развелся, и, по-видимому, они оба не очень и переживали. Лена, конечно же, оставалась с сыном, пока он не выздоровел. Когда они вернулись домой, намного легче не стало. Целый день она была одна с беспокойным ребенком. Правда, свекровь решительно взяла спасение внука в свои руки. Несмотря на протесты врача, она велела Лене варить ему манную кашу, и ребенок действительно стал поправляться. Но кашу ему приходилось варить очень долго, в течении сорока пяти минут, и теперь в редкие моменты, когда он, наконец, засыпал, Лена, проклиная все на свете, стояла у плиты, мешая манку. Настоящей мукой было и хождение с ним гулять. Они жили на 4-том этаже, лифта в доме не было, дорогую немецкую коляску с красивым купленным в торгсине одеялом, нельзя было оставлять внизу без присмотра. Их бы немедленно украли, и Лена тащила вниз и вверх и коляску и ребенка одновременно.

Нередко дотащив их на четвертый этаж и войдя в квартиру, она совершенно обессиленная садилась на пол и плакала от отчаяния и усталости. Но все-таки она добросовестно старалась ухаживать за ребенком и делала все, что нужно.

Вечером, когда дед и баба приходили с работы, она могла бы отдохнуть. Но свекор привык, что жена должна поухаживать за ним и подать ему на стол все, включая вилку и ложку, даже если они лежали рядом, и нужно просто было протянуть руку. Этот ритуал соблюдался неукоснительно, и Лене вновь нужно было самой заниматься ребенком.

Но все кончается когда-нибудь. Приехал Виталик, стало подходить к концу строительство их кооперативной квартиры, на которую дали деньги и его и ее родители.

Когда Ромочке исполнился год, Лена на работу в школу не вернулась. Да и институт пришлось бросить, так как сессии вечно совпадали с болезнями ребенка. На семейном совете решили, что Лена работать не должна. Ребенок болезненный, ни о каких яслях речь идти не может. Он должен быть дома с мамой. Виталик привозил хорошие деньги, да и от продажи импортных вещей тоже был неплохой доход. Свекровь работала в кондитерском цехе, а так как в этой стране все, «что охраняли, то имели», она приносила домой сахар, масло, яйца, муку, молоко в количестве, достаточном на две семьи. У них на работе строго соблюдалась очередность: сегодня брала одна, завтра другая, хватало всем. Свекор, хотя и не имел никакого образования, работал слесарем-лекальщиком, считался одним из лучших специалистов и хорошо зарабатывал. Ленины родители тоже помогали им.

Лена решила больше детей не иметь. Она вставила спираль и вздохнула свободно. Рома подрос, перестал так болеть. Лена привела себя в порядок, снова стала стройной, красивой. Виталику она не изменяла. Во-первых, ей надоели любовники, которых у нее было так много еще в студенческие годы, а во-вторых, она поняла разницу между любовником и мужем. С любовником нужно было постоянно думать о том, чтобы понравиться ему в постели, не разочаровать его, сохранить за собой репутацию темпераментной женщины. Иначе он может просто исчезнуть. А с мужем можно было думать, как самой получить удовольствие, не стараясь особенно угодить ему. А если не хотелось удовольствия, то можно было спокойно думать о чем угодно, хотя бы и о том, что неплохо бы летом потолок побелить. Ей было лень заводить любовника, да и претендентов достойных не было. Ее Виталик был лучше всех, и Лена честно ждала его.