Прощай, Нью-Йорк? - [250]

Теперь Брайан регулярно видится с дочерью, я замечаю, что Жози запоминает его, узнает его, но Джек по прежнему на отрез отказывается пускать Брайана на порог нашего дома, и иногда мне кажется, что он даже ревнует Жози к нему. Но надеюсь, мне действительно просто кажется.

Крестины Изабеллы прошли просто чудесно, была семья Джессики, Сэма и близкие друзья. Я была удивлена тому, что Сэм согласился с выбором Джессики сделать крёстным Изабеллы Джека, я думала, он захочет, чтобы это был один из его друзей, но видимо, за эти годы моего отсутствия в Нью-Йорке я пропустила даже больше, чем думала, и Джек с Сэмом хорошо подружились.

На крестинах я сказала Джеку, что хочу сделать крёстным Жози моего друга Бадди, и он, на удивление, легко с этим согласился, хотя мой причудливый друг ему явно не нравится.

— Надеюсь, Адам не обидится, — сказала я, находясь в объятиях Джека, пока мы всё ещё стояли в церкви, наблюдая, как вся семья Кроуфорд фотографируется, а мы, как крёстные, уже отмучились.

— Он крёстный Кристофера, — сказал тогда Джек, и я подняла голову с его груди. — Так что всё в порядке. Ты, кстати, нашла для него девушку? — Я слышала в голосе Джека явное недоверие ко всей этой затеи, я слышала, как он смеётся надо мной, над моей идеей, я слышала, что он не верит в неё, и меня это даже задевало.

— Я в поиске, — уткнувшись подбородком в грудь Джека и посмотрев на него снизу, гордо ответила я. — Я хочу, чтобы она была лучшей, потому что Адам заслужил не просто хорошую, а лучшую девушку.

— Мне его, конечно, жаль, но лучшая уже у меня, — сказал тогда Джек, смотря вперёд, а затем, переведя на меня взгляд карих, но от золотого света, словно медовых глаз, и я не сдержала улыбки.

— Я люблю тебя, — протянув руки к его шеи, а затем и к его лицу, сказала я, притягивая Джека ближе к себе и затем, я нежно поцеловала его, чувствуя, как его ладони скользили по моей спине к моей талии и то, как Джек обнял меня чуть крепче.

Тот поцелуй в церкви, до которого несколько минут назад крестили дочь моей лучшей подруги стал особенным. Наши друзья, наша семья фотографировалась в нескольких шагах от нас, повсюду был золотистый свет, чистота и не только физическая, но и духовная. Тогда тот свет, он был не только в церкви, но и внутри нас, он наполнил нас и больше нас не покидал. Тот день в церкви стал особенным, те образы, то сияние и тот наполнивший меня свет, улыбки дорогих мне людей, детский смех и сама церковь как знак чего-то возвышенного создали несколько образов в моей голове. Я едва ли не буквально видела себя поднимающуюся по ступенькам церкви в тёплый майский день, и фата прикрывала моё лицо, и в руках моих был букет. Те крестины стали вдвойне особенными для меня, в тот вечер сидя на кухне я придумала своё свадебное платье. Я сделала эскиз, следуя светлому образу в моей голове, и в тот же момент я приняла решение сшить его самой, хотя я уже давно не брала иголку в руки. Но я хотела сделать это сама, хотела сохранить своё свадебное платье в секрете ото всех до самого конца, и я сохранила.

Было сложно передать своё виденье показа и коллекции в целом людям, которые должны были всё это создать, воплотить мои задумки, моё виденье в жизнь, перенести из моей головы в нашу реальность. Я долго мучилась с декораторами, а ещё больше с законом, не сосчитать со сколькими юристами я пообщалась лично насчёт места проведения показа, пока я, наконец, не вспомнила про адвоката, который вёл моё дело с Брайаном. Он очень помог мне, он освободил меня от контроля, уверив меня в том, что волноваться мне не о чем, что он всё устроит, обо всём договориться и никаких проблем с разрешением проведения показа у меня не будет. И Дэвид сдержал своё слово, мы получили разрешение на проведение показа, но разумеется, нужно было выполнить ряд условий, к которым я заранее была готова.

«Проводить показ в Центральном парке не лучшая затея!» говорили мне едва ли не все из моей команды, а особенно против был Джек и даже Джессика и, чёрт возьми, даже Адам. И потом я была удивлена, что Розмари так легко меня поддержала, она была едва ли не единственной кто был за меня, а не против.

Джек был против показа в столь открытом и доступном любому человеку месте, потому что он понимал, что я там явно буду, и он боялся за меня, он не хотел подвергать меня хотя бы малейшей опасности в принципе, а эта опасности была на кануне нашей свадьбы. Но Джек ещё даже не догадывается как близки эти два события: показ и наша свадьба, также как и то какую именно роль я буду играть в этом показе.

Он боялся за меня, боялся, что из-за большого количества людей охрана может что-то упустить и может быть устроено нападение, например, и поэтому он был против показа, как и практически все остальные кого я знала. Именно поэтому Джек отказывался помогать мне с подготовкой, (но слава богу он хотя бы не мешал) и именно из-за отсутствия его помощи, я так долго возилась с юристами, с разрешением на проведения показа в общественном месте. И я была уверена, что мне также придётся не один месяц разбираться с охраной, нанимать несколько сотен охранников (что было одним из главных условий на разрешения показа) самостоятельно, но когда Джек понял, что показу быть, он всё же смерился с моей упрямостью и взял всё, что связано с вопросом безопасности на себя.